В одних фургонах кипятят воду или варят еду, чтобы, когда остановимся, все было готово, а в других везут шатры, солдат и все такое прочее. Следом за фургонами ползут автобусы для всякой шушеры. Мы всегда едем последними.
Часто уходит целый день на то, чтобы проехать какие-то двадцать миль. Парламент все время предлагает построить новые хорошие дороги, чтобы королю — да и другим людям — было удобнее путешествовать, но король против, так что дорог не строят. Во всей стране только два королевских тракта: один — от Лондона до Йорка, а другой — от Лондона до Винчестера. Так что большую часть времени мы петляем по извилистым проселкам или протискиваемся между зелеными изгородями, чьи ветки хлещут по автобусу с обеих сторон.
Так прошло два дня после того, как мы уехали из Лидса. Дороги, казалось, делались все уже, а на второй день сельская местность за окнами автобуса начала становиться все зеленее и зеленее, и вот мы уже пробирались среди холмов какого-то невероятного, густо-изумрудного цвета. К вечеру мы катили по узким проселочным дорогам, раздвигая белопенные заросли болиголова. Наш автобус застрял в том месте, где дорога вброд пересекала небольшую речушку, и мы прибыли на место гораздо позже остальных. Там был замок на холме. Замок принадлежал сэру Джеймсу, и король остановился в нем. Хотя замок выглядел довольно большим, нам сказали, что большая часть комнат — парадные и места хватит только для короля и самых приближенных особ. А всем остальным пришлось расположиться в лугах сразу за садами. К тому времени, как мы наконец доехали, лагерь выглядел так, будто стоял тут уже несколько дней. В канцелярских шатрах мама и ее коллеги деловито стучали по клавишам своих ноутбуков, спеша воспользоваться дневным светом, папа был в шатре волшебников, где им давали задания на ближайшее время. А учителя разыскивали нас, чтобы пройти с нами сегодняшние уроки.
— Надо будет заглянуть в этот замок, — сказал мне Грун-до, пока нас вели в школьный автобус.
— Давай попробуем после уроков, — сказала я.
Но во время уроков выяснилось, что сегодня вечером король отправляет один из обязательных ритуалов и все дети, у кого есть магические способности, должны там присутствовать. А это значит — мы с Грундо, Алиша, внуки покойного мерлина и еще шестеро.
— Вот зараза! — сказала я. Я была всерьез расстроена.
Но за ужином кто-то сказал, что мы проведем здесь, в замке Бельмонт, несколько дней. Королю тут понравилось, а отсюда достаточно близко до границы с Уэльсом, чтобы выехать на встречу с валлийским королем, которая должна была состояться через неделю.
Я сказала, что это отрадная новость. Грундо мрачно заметил:
— Ну да, может быть. Вот чем плохо опаздывать: никто тебе ничего не рассказывает.
Про то, какие обязанности нам придется выполнять на обряде, нам тоже никто ничего не рассказал — мы знали только, что обряд начнется на закате, во Внутреннем саду, хотя где это, никто не знал. Мы переоделись в парадные костюмы и пошли следом за остальными в надежде, что уже на месте кто-нибудь объяснит нам, что надо делать. Мы плелись за толпой волшебников в длинных одеяниях и людей в придворных нарядах мимо цветочных клумб и длинной живой изгороди из тиса, а потом по тропинке через лужайку к высокой обветшалой каменной стене, с которой свешивались перистые листья ползучих растений.
— Мне это наверняка не понравится до ужаса, вот увидишь! — сказал Грундо.
Ритуалы ему не по нутру. Думаю, это оттого, что его магические способности выворочены наизнанку. На всяких церемониях у него регулярно кружится голова, и пару раз его ужасно стошнило в самых священных местах силы.
— Ты, главное, не забывай сглатывать! — предупредила я Грундо, когда мы вступили под старую каменную арку ворот.
Внутри все оказалось новым, свежим и совсем другим. За старыми стенами был сад — сад в саду, — замкнутый в отдельной небольшой долинке, и такой же древний и зеленый, как окрестные холмы. Повсюду, куда ни глянь, виднелась старинная каменная кладка — то истертые плиты дорожки, над которыми нависали цветущие кустарники, то одинокие арки рядом с царственными старыми деревьями. Тут были лужайки, казавшиеся еще зеленее, чем лужайки за стеной. И главное, повсюду журчала вода. Странная вода с удивительно свежим запахом, которая бежала по старым, выложенным камнем желобам и с шумом хлестала из каменных отверстий в странные, какие-то кривобокие водоемы или спадала по уступам куда-то за древние стены.
— Как тут здорово! — сказала я.
— Пожалуй, я с тобой согласен, — сказал Грундо. Голос у него был изрядно удивленный.
— Подумать только, у такого человека, как сэр Джеймс, — и такой сад! — сказала я.
Сказать, насколько велик этот Внутренний сад, было непросто. Сюда явилась такая огромная толпа разодетого народа — а между тем всех этих людей было почти не заметно. Сад как будто поглотил их, они исчезли среди ручьев и лужаек, растаяли в тени под деревьями. Такое ощущение, что здесь могло бы вот так же незаметно разместиться и вдвое больше народу.
Но тут за дело взялась Сибилла. Она принялась раздавать пажам охапки свечей.
— Так, возьмите каждый по свече — и вы тоже, ваше величество, — и пусть все, кто может, вызовут пламя и зажгут их. Для тех, кто этого не умеет, свечи зажгут пажи, — распоряжалась она, расхаживая босиком и подоткнув свои бархатные зеленые юбки.
Сибилла подкатила к королю и лично вызвала пламя для его свечи. Мерлин зажег свечу принцу Эдмунду. Я с интересом отметила, что мерлин вернулся. Он теперь выглядел куда менее грустным и ошеломленным. Но по мере того, как вспыхивала одна свеча за другой, отчего дальние уголки сада отступали в синеватую мглу, я обнаружила, что мне происходящее совсем не нравится.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20