Наконец-то окно! Сильвер подпрыгнул к подоконнику, ухватился за него,
подтянулся на руках и перевалился наружу.
Не обращая внимания на поднявшуюся за спиной панику, он увидел, что
от мостовой его отделяло едва десять футов. Прыжок!
Как он сам мне говорил, это был самый счастливый прыжок в его
молодости.
- Не так уж высоко, Джим, как можно представить. Все равно что
спрыгнуть с дерева или невысокого уступа, там-то прыгать даже труднее. Но
с этого прыжка, именно с этого прыжка, говорю тебе, для меня снова
началась жизнь человека, преследуемого законом. Прыжок к свету, но и
прыжок в могилу, ко всем чертям!
Он спрыгнул на землю среди изумленных прохожих, улыбаясь до ушей от
радости. Один из стражников, взобравшись на окно, прицелился в него, но
промедлил с выстрелом, опасаясь попасть в случайного прохожего. Ему
пришлось спрыгнуть на улицу вслед за Сильвером, а за это время юноша
отбежал уже далеко.
Он прекрасно знал бристольские улицы, закоулки и проходные дворы с
сараями и складами. Долго петлял, возвращался, однажды пробежал под самой
стеной тюрьмы, как раз под тем окном, благодаря которому оказался на
свободе. Когда стемнело, Джон спрятался среди плит песчаника, сложенных в
порту, решив при первом удобном случае покинуть Бристоль и Англию и
предаться волю Господа и своей судьбе.

4. НА БЕРЕГАХ ГВИНЕИ
Наутро после побега, еще до рассвета, Сильвер нашел себе место на
судне, занимавшемся работорговлей и уже готовом к отплытию в Гвинею. Над
"Ястребом" развевался британский флаг, и капитаном на нем был Десмонд
Фини, высокий словоохотливый ирландец. Молодой Сильвер без запинки ответил
на все вопросы капитана.
- Сколько тебе лет, парень? - спроси его Фини.
- Семнадцать, сэр! - ответил Джон, вытянувшись в струнку.
- Хм, - сказал капитан, - а с чего это тебе, сопляк, дома не сидится?
- Сильвер забормотал было, что сбежал от жестокого отчима, но, к счастью,
Фини прервал его новым вопросом:
- Ну, а что ты смыслишь в морском деле, салага? - зачастил он,
выстреливая слова одно за другим. - Можешь убавить топселей при встречном
ветре? Можешь ли бросать лот и замерять глубины перед мелью?
- Проверьте в деле, сэр, - ответил молодой Джон. - Я плавал с
хорошими моряками, честное слово, сэр. Знаю почти все о бригантинах,
шхунах, бригах и...
- Цыц! - гаркнул Фини, скептично пронзая его острым взглядом своих
умных серых глаз. - Вижу, вижу, смыслишь кое в чем. Только понимаешь ли,
сынок, торговля "черным деревом" - грязная работа. На берегах Западной
Африки то и дело лихорадки, коварные нападения черномазых, а на переходе
через Атлантику сплошные нечистоты, вонь и рвота. Сразу учуешь, что море -
не место для детишек со слабыми нервами.
- Я не боюсь грязи и лихорадки, сэр! - отчеканил Джон.
- Ну, хорошо, - молвил Фини, - но вот, представь себе, хм, ну,
скажем, что рабы взбунтовались и свора дикарей ревет и изнывает от желания
распороть тебе брюхо живьем, а?
При одной мысли об этаком волосы у Сильвера встали дыбом, но
преодолев страх, он выпалил, сжав кулаки:
- А чего тут думать: разбить им головы и выкинуть за борт, сэр!
- Ха, - ответил Фини, - не тебе бы доверил я эту работу. Но все же я
тебя возьму. Как раз сейчас мне не хватает людей: моряку, видите ли, не по
сердцу торговля живым товаром. Хоть и денежное это дело, но многие
пугаются крови и желтой лихорадки. Валяй в кубрик, парень. Одно из двух -
или ты у меня быстро станешь заправским моряком, или пойдешь на корм
акулам.
Итак, "Ястреб" отплыл в дальний путь с Джоном Сильвером на борту.
Раньше Джону приходилось кататься на лодках в Бристольском заливе, но
впервые он вышел в открытое море, и это путешествие, по его словам,
научило его большему, чем все книги, которые он прочел вместе с матерью.
Первым делом он преодолел морскую болезнь, хотя в Бискайском заливе было
так худо, что горло бы себе перерезал, если бы смог удержать в руках нож.
Сильвер довольно скоро выучил основные правила морской службы, в чем
ему немало помог линек, которым бдительный боцман пользовался умело и
кстати. Страх перед лазаньем по снастям во время качки постепенно исчез.
Первые дни на судне он ощущал, как проницательные серые глаза Фини
отмечали его неуклюжесть и ошибки и со всем уязвленным самолюбием юности
представлял себе насмешки, с которыми говорил о нем капитан, но довольно
скоро уверенность в своих силах возобладала и он перестал обращать
внимание на насмешки, аккуратно подмечая при том редкую, но всегда
заслуженную похвалу.
Фини хорошо смыслил в навигации, но не умел поддерживать дисциплину
на борту. Днем он то и дело прикладывался к бутылке, так что к ночи еле
держался на ногах и тогда судно оставалось на попечении старшего помощника
Грирсона. Этот неразговорчивый йоркширец, ранее служивший в королевском
флоте, требовал соблюдения дисциплины, был верен долгу и набожен. Товарищи
Сильвера плевали ему вслед, страшно ругали его в кубрике, но спокойствие и
самообладание, никогда не изменявшие Грирсону, заслужили уважение Джона.
В общем, у Сильвера не сложилось высокого мнения о своих
собратьях-моряках. Они отнюдь не стремились выложиться при выполнении
работы; главными их развлечениями были игра в кости, склоки да ссоры, и
Джону до смерти надоела изощренная ругань при выдаче пищи и грога. Как
новичка в экипаже, Джона поначалу третировали и всячески над ним
издевались, но быстрые его успехи и явная физическая сила заставили
отстать от него самых задиристых матросов.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73