И может, в противоположном ее конце кто-то тоже стоял у моря, обнявшись.Марина не вдруг сообразила, что объятия несколько затянулись, и тихо напомнила:— Уже поздно, мне пора возвращаться…— Что, мама ругать будет? — сострил Герман.Марина вспыхнула до корней волос, но каперанг этого, конечно, не заметил из-за темноты, и пробормотала:— Вы же сами сказали, что завтра уезжаете… Вам еще собраться нужно…— Ах да, чуть не забыл, я ведь и правда завтра уезжаю! Спасибо, что напомнили. — Герман коснулся ладонью своего выпуклого лба. — И в самом деле пора. Позвольте мне хотя бы проводить вас.— Позволяю, — чуть слышно отозвалась Марина, с грустью осознавая, что каперангова рука с минуты на минуту покинет свое «законное» место на Маринином плече.А потом каперанг медленно повел ее по набережной. Марина, уверенная, что они идут к пансионату, шла, не поднимая головы, однако спустя некоторое время с удивлением обнаружила отнюдь не трехэтажный корпус с неоновой вывеской «Лазурная даль», а небольшой деревянный коттедж, вход в который освещал одинокий фонарь.Первым делом она, конечно, испугалась и стала озираться по сторонам:— Ой, где это мы?— Не бойтесь, — поспешил развеять ее опасения Герман, — ваш пансионат совсем рядом, вон там, видите?Марина посмотрела туда, куда он показывал, и впрямь увидела пансионат «Лазурная даль». Он находился неподалеку, в каких-то трехстах метрах от коттеджа, только повыше. Отсюда же, судя по тихому шелесту волн, до моря было рукой подать.Каперанг пояснил:— А это моя скромная обитель. Может, зайдем?Марина так растерялась, что не сразу сообразила, что и ответить, а он расценил ее молчание вполне традиционно, то бишь в качестве согласия. В результате она и сообразить ничего не успела, как оказалась в коттедже. Каперанг щелкнул выключателем, Марина зажмурилась, а когда открыла глаза, увидела очень симпатичную комнату, чем-то напоминавшую мансарду, которую ей предлагала сдать наследница платья Кристины, уже успевшая его продать.— Что, нравится? — поинтересовался Герман. — Я здесь уже в третий раз отдыхаю и всегда в этом самом коттедже. Заранее созваниваюсь с директором базы отдыха, он всегда идет мне навстречу. Лучшее местечко на всем побережье, тихое, до моря три шага, так же, впрочем, как и до благ цивилизации. Хочешь — уединяешься, хочешь — по набережной гуляешь.— Действительно неплохо, — обронила Марина только для того, чтобы не показаться невежливой. А сама тем временем думала, как бы ей поскорее отсюда унести ноги. Не то чтобы она боялась этого каперанга или не доверяла ему, но ситуация получалась какая-то двусмысленная, а двусмысленных ситуаций она всегда старалась избегать.До сих пор, по крайней мере.— Ага, вы думаете, как бы вам улизнуть, — догадался Герман, — через десять минут я вас сам провожу. Сделайте мне приятное на прощание.Марина покорно села в плетеное кресло и стала ждать, что же будет дальше. Не то чтобы с ужасом, но с сильным волнением.— Вот и отлично, — обрадовался каперанг и заметил:— Как вы напряжены, боитесь, что ли? Ничего я вам не сделаю. Все, чего я хочу, — это чтобы вы вспоминали свою поездку к морю не только благодаря утопленнице и грабителю, но также и мне. Такой уж я нахал. Ну что, будете вспоминать?— Буду, — потерянно призналась Марина. — А вы разве не будете?— И « буду, — согласился каперанг, доставая из холодильника бутылку коньяка. — За это и выпьем…— Нет-нет! — Марина сделала большие глаза: несмотря на свой стабильный социальный статус разведенки, в душе (ох, эти женские души!) она оставалась примерной шестиклассницей, переживающей, как бы о ней не подумали чего плохого.Каперанг совершенно обезоруживающе улыбнулся:— Это исключительно в профилактических целях. Средство от бессонницы. И потом вы что же, не хотите выпить за приятные воспоминания?Марине стало неловко. Отказать ему решительно и твердо она не могла, все-таки он сделал для нее много хорошего, опять же денег одолжил… Она взяла протянутую рюмку, пригубила и осторожно поставила на стол. Пожалуй, теперь уже можно было сослаться на позднее время и вежливо откланяться.— Ну что, уже пора? — угадал ее намерения Герман и снова положил руку на Маринино плечо. Ох, лучше бы он этого не делал!— Пора, — чуть слышно прошептала Марина.— Не смею задерживать, — сказал он и погасил свет.Марина шагнула к двери, а угодила в его объятия. И вместо того, чтобы вырваться или, на худой конец, возмутиться, безропотно положила голову ему на плечо. Как это было на нее не похоже! Вот так стоять и обниматься, можно сказать, с практически незнакомым ей мужчиной! Действительно, что она о нем знала? Лишь то, что он каперанг, а это вроде бы почти то же самое, что и полковник. А он легко толкнул ее на кровать, именно легко и совсем не обидно, словно всего лишь придал нужное ускорение ее невесомому телу. Тем не менее в решающий момент в ней, хотя и с запозданием, сработала знаменитая система сдержек и противовесов. Она вспомнила, что женщина она серьезная и порядочная и с кем попало не спит, а он может подумать про нее черт знает что… Встретивший сопротивление каперанг не стал упорствовать и с тихим смешком откинулся на спину:— Что, будем монетку бросать? Марина задумалась, еще неизвестно, что хуже: когда тебя в тридцать пять лет принимают за легкодоступную особу или в те же тридцать пять — за целинную старую деву? Вопрос оставался открытым, и вместо ответа она сама поцеловала каперанга. Вот до чего иногда доводит неопытных женщин чувство благодарности! * * * Утро наступило весьма некстати. Во всяком случае, Марина желала бы, чтобы оно не наступило никогда.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61