Так вот однажды, когда он встретился со своей девчонкой через час после обеда, та побежала звонить в военное министерство и попросила выдать ей противогаз.
Рыжая принесла мой заказ.
— Вы ведь, кажется, не здешний? — спросила она, дружелюбно взглянув на меня.
— Угу, — подтвердил я. — Я еду из Мексики, из Магдалены. Ищу своего друга Сэйджерса. Джеремеи Сэйджерса. Один парень в Ариспе оставил ему в наследство немного башлей. Думаю, что Сэйджерс будет рад узнать об этом. Вы когда-нибудь видели его?
— Неплохо получить наследство, — сказала рыжая. — По-моему, мы знаем этого Сэйджерса. Я видела, как он разговаривал как-то с Анни, она тоже торгует горячими сосисками, и старуха порекомендовала ему одно из заведений. Классная забегаловка для избранных.
— А у вас есть и такие? — пошутил я. — Послушайте, да ваш городок — настоящая малина.
— А вы как думали? У нас здесь есть все. А вот теперь и вы приехали, — захихикала она.
— А кто эта Анни?
— А, так, одна престарелая красотка, — сказала блондинка. — С шести вечера начинает пить мартини и к полуночи нагружается до краев. После этого приходит сюда и нагружается сосисками. Говорит, что это ее отрезвляет, и ей перестают повсюду мерещиться красивые ковбои. — Она вдруг умолкла. — Тише, вот она и сама.
Я повернулся к двери.
В закусочную вошла дамочка довольно пикантной наружности. На ней были туго обтягивающий фигуру джемпер и спортивные брюки. На ногах сандалеты. Чувствовалось, что она уже наглоталась такого количества спиртного, которого обыкновенному парню хватило бы по крайней мере на неделю.
Она взглянула на меня.
— А это кто такой? — спросила она.
— Я?.. Я парень, который верит в добрых волшебниц, — сказал я. — Слушайте, леди, — продолжал я, пока она не нашлась, что мне ответить. — Может быть, вы сможете помочь мне? Эти девушки сказали, что вы нашли работу одному парню, которого я ищу. Речь идет о парнишке по имени Джереми Сэйджерс. У меня для него хорошая новость. Его дальний родственник оставил ему наследство.
Неуверенным движением она начала вилкой ловить на тарелке сосиски.
— Я его устроила в отель «Миранда», — сказала она, — но он оказался таким ленивым, что его оттуда выгнали. И после этого он устроился сам. Работает в одном заведения на шоссе в пустыне. Гасиенда Алтмира. А что касается меня, то мне наплевать, где он работает, хоть у самого черта!
Она вдруг начала рыдать. Поистине, эти женщины просто непредсказуемы.
— Успокойтесь, — сказал я, — и расскажите лучше, где находится эта самая Алтмира.
Она тут же вытерла слезы.
— Поезжай через весь город, а когда доедешь до бензоколонки, повернешь направо на проселочную дорогу. Когда проедешь еще миль тридцать и увидишь, что дорога кончается, поверни опять направо. Только на твоем месте я бы свой бумажник оставила здесь. А то в тех местах хватает веселых парней.
Я поблагодарил ее, расплатился с рыжеволосой и смылся.
И вот я снова жму на акселератор и еду по пустыне. Миновал несколько закусочных, пивнушек, пару-другую живописных ранчо. Потом дорога сделалась пустынной, кругом ничего, только холмы, отдельные огромные деревья и кактусы. По спидометру я проехал уже двадцать миль. Я снова запел «Кактус Лизи». Потому что уже заметил, что как только я начинаю петь эту песенку, то еду гораздо быстрее.
Я все время думал о том, как тут устроился этот Сэйджерс и нашел ли он что-нибудь интересное для себя. Молодой ведь совсем паренек.
Наконец я увидел дом. Дорога стала более прямой, но более ухабистой. Потом она резко повернула вправо, и как раз в середине этого изгиба в довольно пустынном месте показалась гасиенда Алтмира. Это обычное для этих мест здание с верандой вокруг всего дома, а перед входом декоративные кактусы. По фасаду целый сноп неоновых огней, и, когда я подъехал поближе, я услышал звуки оркестра гитаристов, наигрывавшего популярную мелодию. Надо сказать, ребята знали толк в музыке.
Я нашел место, где можно было оставить машину. Когда я говорю, что нашел место, это значит я поставил ее сбоку от дома в тени глинобитной стены так, чтобы я сразу мог нажать на педали в случае, если мне придется убираться отсюда. Мне и раньше неоднократно приходилось оставлять машину в подобных местах, и я убедился, что ни в коем случае нельзя оставлять ее перед главным входом, где какой-нибудь любопытный парень может проделать эксперимент: посмотреть, что случится с шинами, если их проколоть чем-нибудь острым.
Я вошел через главный вход. Здание построено в мексиканском стиле. Входишь сразу в коридор, в конце которого занавес. Из-за занавеса слышатся звуки гитар.
Я прошел по этому коридору и, отодвинув занавес, заглянул.
И удивился. Местечко оказалось более приличным, чем я предполагал. Огромный зал с кирпичными стенами и деревянным полом. Как раз напротив меня — бар, рядом с баром — каменные ступеньки, ведущие наверх. Потом лестница поворачивает влево, и там находится еще комната. Дальше лестница ведет на деревянный ярус, опоясывающий зал с трех сторон. На четвертой стороне, слева от меня, балкона нет. В стене — огромные, во всю высоту зала окна, загороженные железными решетками. В зале — столики, и за некоторыми из них сидят люди.
В середине между столиками — отполированное место для танцев, и на этой площадке вытанцовывал смертельное танго с дамой, которая годилась ему в матери, местный красавчик. Высокий, стройный и гибкий. На нем были надеты мексиканские брюки и шелковая рубашка, а на лице блуждала глупейшая улыбка. Он водил и крутил эту прелестную матрону, всем своим видом давая понять, что ему гораздо приятнее было бы флиртовать с гремучей змеей, чем танцевать с такой партнершей.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64