Когда я поднялся с места, он снова окликнул меня:
— Да! А где сейчас запись, которую тебе передал президент?
— Когда стало известно, что ролика мы не снимаем, я тут же отправил ее президенту по внутренней почте.
— Ах вот как…
Больше он не сказал ничего. Отвел глаза и уставился куда-то в пространство.
Я вышел из офиса и направился к станции метро «Синдзюку». Голова еще немного кружилась. Легкая слабость не отпускала. Лучи рассвета мягко ласкали лицо. Я шагал по весенней улице, свободный от всяких обязанностей, и уже от этого чувствовал себя лучше.
Войдя в метро, я сел на кольцевую Яманотэ. На станции «Эбису» пересел на линию Хибия и вышел на Хироо. Любоваться на цветущую сакуру было еще рановато, и я решил поразглядывать старенькие многоэтажки.
Выйдя из метро, я достал мобильный. Хоть Санада и выбросил копии, адрес я помнил. Позвонив в телефонную справочную, я запросил номер госпожи Киэ Саэки в районе Минатоку. «Такой не значится», — ответили мне. В последнее время все больше абонентов отказываются регистрировать в справочниках свои адреса.
Я зашагал в сторону Ниси-Адзабу. Очень скоро знакомое здание показалось перед глазами. Перейдя дорогу, я остановился у подъезда. Восемь этажей.
«Розовые холмы Гайэн-Ниси» выглядели куда обшарпанней, чем на видео. И пожалуй, еще пижонистей. Нечто вроде красотки, что когда-то соблазняла сотни мужиков, но теперь клевала носом в доме для престарелых. Такое вот здание.
Пятый этаж, сказал вчера Исидзаки, На пятом — три балкона. Каждый из них мог оказаться в кадре. Хотя ни на одном я не заметил щели, в которую мог бы провалиться ребенок. Изогнутые прутья перил, обвитые металлическими виноградными лозами. Надежные и прочные, на каждом из трех балконов. Стальные, как и сказал Санада. Цвет — тускло-зеленый. Плотные шторы на каждом окне не дают подглядеть, что внутри.
Было бы желание, с помощью компьютерной графики проделать в таких балконах щель — легче легкого. И если приспичит, достаточно лишь фотографии анфас, чтобы вставить туда кого нужно. Все остальное решают только время и деньги. Превратить этот дом в то, что я видел на записи президента, можно за две-три недели. Кто и зачем мог потратить на это столько денег и времени — загадка. Как и вопрос, откуда эта запись взялась у Исидзаки.
Сам Исидзаки о записи просил забыть. И явно хотел уничтожить пленку. Но в моем случае забыть не получается. Копия пленки пропала неизвестно куда. Почему Исидзаки повесился — тайна. Мало того, он за что-то меня поблагодарил. И его последние слова до сих пор отдаются эхом в ушах…
Я подошел к подъезду. Домофона в здании не было. Окошко консьержа задернуто занавеской. Наверняка откроется не раньше девяти. Я прошел мимо и направился к лифту.
На табличке двери все было так же, как я запомнил. Квартира 503, Киэ Саэки. Я посмотрел на часы. Восемь сорок. Может, для хождения в гости и рановато, но вряд ли кого-то разбужу. Я нажал на кнопку звонка и услышал, как в квартире зазвенел электрический колокольчик. Никто не ответил. Я подождал с минуту, нажал еще раз и потрезвонил еще немного. Безрезультатно. В такой ранний час квартира была пуста.
Я вернулся на первый этаж. Постучал в окошко консьержа. За окошком что-то задвигалось, занавеска отъехала в сторону. Седой как лунь старичок вытаращился на меня, и окошко наконец отворилось.
— Доброе утро, — учтиво произнес он. Голос был под стать выражению лица. Сплошные вежливость и достоинство.
Я сразу почувствовал себя маленьким человеком. Повстречайся мы в другой ситуации, я бы принял его за директора крупной фирмы.
— Чем могу быть полезен? — осведомился он все так же учтиво.
— Я хотел бы кое-что уточнить. Насчет госпожи Киэ Саэки из пятьсот третьей квартиры.
Вытянув подбородок, консьерж посмотрел на меня сверху вниз.
— У вас есть визитная карточка? — поинтересовался он.
Я послушно вручил ему визитку. Старик нацепил на нос очки в благородной серебристой оправе и зачитал себе под нос;
— Господин Хориэ, отдел рекламы, «Напитки Тайкэй»…
Он вопросительно поглядел на меня. «Ну, и?..» — читалось в его глазах.
— Насколько я слышал, госпожа Саэки — очень красивая дама, не так ли?
Это был пробный шар. Я никак не ожидал, что ответный удар будет сильным. Он выдержал паузу и солидно кивнул:
— О да, несомненно… А вы по какому вопросу?
— У госпожи Саэки есть ребенок, не правда ли?
— Есть. — В его голосе вдруг послышались металлические нотки. — Однако господин Хориэ не ответил на мой вопрос.
— Прошу прощения… — Мне вдруг почудилось, будто я разговариваю с управляющим пятизвездочного отеля. — Дело в том, что наша компания готовит рекламу в одном престижном журнале. Для этой рекламы мы ищем подходящую даму, желательно с ребенком. Госпожа Саэки — одна из возможных кандидаток на эту роль.
— Вот оно что… Но почему именно госпожа Саэки? Вы же о ней ничего не знаете.
Похоже, в прошлом этот старик был обычным салариманом.
— А это уже секрет фирмы, — широко улыбнулся я. Я пытался соответствовать его учтивому тону. Но, похоже, не преуспел. — Я собрал о госпоже Саэки самые положительные отзывы. Но лично с ней пока не встречался. И вот сегодня зашел к ней домой, но никого не застал. Вот и подумал: может быть, хоть вы мне чем-то поможете?
— Да что вы говорите.
— Вы не подскажете, сколько ей лет?
— Точно вам не скажу. Наверное, где-то за тридцать.
— А ребенку?
— Когда господин Масахико родился, я здесь уже работал… Считай, три года прошло.
Улыбка консьержа оставалась учтивой. Но я уже заметил в ней легкое раздражение. Трехлетнего ребенка он называл «господином».
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94