Дэмура с облегчением опустил руку. Зонт был тяжелый, с кованой ручкой, необычно изогнутой, и годился не только для защиты от дождя.
Прогулочным шагом Дэмура направился к Очаномидзу, разглядывая по пути встречные лавчонки, на долгое время застрял у витрины магазина, торгующего телевизорами. По одной программе показывали кикбоксинг: мощной комплекции атлет вел поединок с мускулистым негром в боксерских перчатках и защитных крагах на ногах. Негр явно надеялся на быстроту и гибкость ног, он атаковал внезапными, быстрыми подсечками и пинками с разворота и при этом не забывал обрабатывать противника кулаками. Вольник перекидывал негра через себя, брал его в замок и гнул в поясе, чтобы удобнее было снизу лупить его пяткой. Наверняка ход и условия борьбы были оговорены заранее, видно было, что атаки проводятся поочередно, чтобы каждому из противников удалось козырнуть хитроумной комбинацией приемов. Но независимо от того, существовал предварительный сговор или нет, оба борца были по-своему сильны и выносливы.
Дэмура не стал дожидаться исхода поединка: любопытствующие зрители загородили ему экран, а проталкиваться вперед не стоило труда. Он зашагал дальше по улице к станции метро, спустился по лестнице, купил билет, втиснулся в красный вагон и сел на освободившееся место, поставив зонт между колен. Поездка заняла минут двадцать с лишним, но, добравшись до нужной станции, Дэмура по-прежнему не в состоянии был объяснить самому себе, что именно привело его сейчас в Икебукуро.
Господин Кадзе действительно был очень занят. К восьми явился на службу, провел с сотрудниками отдела обычное оперативное совещание, а в девять надел пиджак, причесался и отбыл из кабинета. В подземном переходе, соединяющем оба здания, было холодновато, и Кадзе ускорил шаги. Еще более низкая температура держалась в прозекторской. К приходу Кадзе вокруг бренных останков Ямаоки в почтительной тишине застыло человек десять, словно сия значительная персона, при жизни всегда сопровождаемая эскортом, и после смерти требовала к себе должного внимания. Здесь находился секретарь Ямаоки; рядом с ним стоял невысокий человек в очках — Кадзе узнал адвоката, с которым ему несколько раз доводилось встречаться. Кадзе не счел нужным поинтересоваться, есть ли у них разрешение присутствовать при вскрытии. Наверняка такое разрешение имеется, к тому же выдано каким-нибудь высокопоставленным лицом. Здесь же находились старший патологоанатом префектуры и два его сотрудника — этих Кадзе хорошо знал. Трое молодых людей, державшихся обособленной группой и на почтительном отдалении, были, по всей вероятности, практикантами.
Старший патологоанатом бросил взгляд на Кадзе, и тот едва заметно кивнул. Накануне они беседовали по телефону, и Кадзе пояснил врачу, что он хотел бы выяснить. Вскрытие должно установить, какое из телесных повреждений нанесено раньше: разрез, вспоровший брюшину, или удар мечом, отсекший голову от туловища. Именно поэтому и необходимо было выждать трое суток. За этот срок скопления крови в тканях образуют более четкую картину, что и позволит дать ответ на столь существенный вопрос.
Кадзе не интересовали действия патологоанатома, он наблюдал за окружением Ямаоки. Адвокат побледнел, покрылся испариной и, делая глубокие вдохи, пытался побороть подступавшую тошноту. Взгляд секретаря безостановочно метался, перебегая с Кадзе на ассистентов, с ведущего вскрытие врача на жалкую груду мяса, все более теряющую сходство с бывшим промышленным магнатом, с близкого к обмороку адвоката вновь на Кадзе. «С чего бы это вдруг все они сюда пожаловали?» — задавался вопросом Кадзе. Возможно, клану Ямаоки показалась подозрительной трехдневная отсрочка вскрытия. А может, они проконсультировались со своим доверенным патологоанатомом и теперь в курсе дела. Тогда, выходит, они сообразили, что полиция склоняется к версии об убийстве. Если убийство подстроили члены семьи (что почти немыслимо для традиционного японского клана, однако там, где на карту поставлены столь огромное состояние и практически неограниченная власть, возможно всякое), то в таком случае им необходимо знать, к какому заключению пришел Кадзе и какие контрмеры следует предпринять. Ну а если родичи Ямаоки невиновны, они сделают все возможное, чтобы, опередив полицию, схватить убийцу и свершить над ним самосуд.
Патологоанатом скороговоркой диктовал результаты. Кадзе за долгие годы службы достаточно начитался протоколов вскрытия, но и он мало что понял из слов врача. Тот намеренно сыпал специальными терминами, чтобы ввести в заблуждение посторонних. Кадзе был уверен, что усилия эти безнадежны. Среди присутствующих наверняка находится специалист, который после процедуры вскрытия за чашкой кофе разъяснит заинтересованным лицам что к чему. Да и без того родственникам Ямаоки достаточно сделать один телефонный звонок, чтобы получить копию протокола. Кадзе слегка кашлянул. Патологоанатом вскинул голову, и взгляды их встретились. Стекла очков, скрывающих глаза прозектора, поблескивали при ярком свете ламп, и, когда он несколько раз кивнул головой, Кадзе показалось, будто он видит лишь узкую вертикальную полоску. Затем врач монотонным голосом продолжил диктовку, а Кадзе неприметно удалился. Подробности его не интересовали, ему было достаточно утвердительного кивка. Ведь это означало, что он не ошибся в своем предположении.
Когда Дэмура из метро поднялся на поверхность, снова зарядил дождь. Такая яркая, расцвеченная рекламными огнями улица сейчас, при свете дня, казалась убогой и безлюдной.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88