— Ну как она, Фрэнсис? — поинтересовался он, потирая руки и улыбаясь. Он думал, что худшее позади, хотя у меня мог быть нервный шок.— Я еще не успела ее осмотреть. Если вы присядете, мисс Блисс.Я начала спорить. А затем, с опозданием, поняла, что я наделала. Я совершила ошибку, защищая Фейсала. Жертвы похищений порой кончают тем, что присоединяются к похитителю, а если еще похититель молод и хорош собой, а жертва похищения женщина... Я сделала последнее усилие, чтобы взять себя в руки, но теперь, с дистанции времени, понимаю, что мне это плохо удалось.— Что вы собираетесь делать? — спросила я, отступая от медсестры. — Не позволю никаких уколов, ненавижу уколы.— Мы только померяем давление и пощупаем пульс, — сказала медсестра голосом, каким разговаривают с ребенком. — Никаких противных уколов, обещаю.— Хорошо. — Я позволила ей усадить меня на стул и следила за Томом взглядом, который считала твердым и совсем не истеричным. На самом деле он, видимо, напоминал взгляд разъяренной дикой кошки. — Стойте там и слушайте меня, — сказала я ему.— Поверьте мне, доктор Блисс, есть много людей, которые ничего не желают больше, чем выслушать вас. Но, — впервые в его голосе послышались нотки благожелательного понимания, — но будь я проклят, если допущу их к вам прежде, чем буду уверен, что вы в полном порядке. Я позвонил вашему... э-э-э... другу. Он уже едет.— Моему другу? — Безумная надежда затеплилась во мне: неужели Шмидт и Джон добрались до Каира? Если они успели на десятичасовой поезд...— Да, — улыбнулся Том. — Он звонил каждый час.— Нормальное, — объявила медсестра, снимая манжету тонометра с моей руки. Она казалась разочарованной.— Я уже вам говорила. Теперь...— Откройте рот пошире.Она надавила мне на язык шпателем и заглянула в горло.Я подумала: пусть, какая разница, речь идет всего лишь о нескольких минутах. Ах, если бы я успела до того задать всего один вопрос!Я забыла, что была не единственной важной американской персоной в Каире. Забыла, что самолет летит из Луксора в Каир всего шестьдесят минут. Его проводили прямо в медицинский кабинет. А разве вы не проводили бы безутешного миллионера к невесте, которую он потерял и снова обрел?Увидев его, я вскочила, выбив из рук медсестры стакан, который она как раз поднесла к моим губам, и маленькие белые пилюли, которые она уговаривала меня принять. Бежать было некуда. В комнате имелась только одна дверь. Когда он схватил меня в свои крепкие объятия, я попыталась высвободиться.— Дорогая, все в порядке, — воскликнул он, удерживая меня стальной хваткой. — О, Вики, я так волновался! Ничего не говори, дорогая, позволь мне просто обнять тебя.Спокойствие и разумное поведение могут меня спасти, хоть и не наверняка, подумала я, но ничего не могла с собой поделать. Его прикосновение было невыносимо. Не дорогой лосьон и чистейшее белье, которыми он благоухал, а пот, кровь били мне в нос. Не гладковыбритое лицо, выражавшее высшую степень благовоспитанности, а зияющую дыру на месте, где до того было лицо Жана Луи, я видела. И падающего на землю Фейсала, и Джона, чья кожа изрезана на кровавые лоскуты нанятыми этим человеком садистами. Я вырывалась, кричала и пыталась кусаться. Кто бы упрекнул их за то, что они сочли все это тем самым эмоциональным срывом, которого ожидали? Чтобы сделать мне укол, руку пришлось держать двоим. Последнее, что я слышала, был голос Лэрри:— Моя бедная девочка! Да благословит вас всех Господь. Теперь я сам о ней позабочусь. Глава четырнадцатая Итак, все началось сначала.Так подумала я, когда, проснувшись, обнаружила, что нахожусь в большой комнате, обставленной старинной мебелью. Я чувствовала себя спокойной и расслабленной. Это единственный положительный эффект транквилизаторов. Они делают человека невозмутимым.Но где-то в глубине моего фармацевтического спокойствия оставался крохотный участок мозга, взывавший к бдительности. Думай! — словно бы кричал он. Делай что-нибудь. Не лежи, как бревно, постарайся выбраться отсюда.У Лэрри было время, чтобы отвезти меня обратно в Луксор, — уже наступила ночь, за окнами царила непроглядная тьма. Но я понимала, что нахожусь не в его лук-сорском доме: мебель хоть и была старинной, но не такой ухоженной, как у него, — позолота стерлась, а матрас, на котором я лежала, попахивал сыростью. То ли у Лэрри есть временная квартира в Каире, то ли он остановился у друга. (У него ведь столько друзей!) Не походила комната и на гостиничный номер: я не видела ни телевизора, ни прейскуранта обслуживания, ни телефона.И на двери изнутри не было ни ручки, ни цепочки. Дверь запиралась снаружи. Удивило ли меня это? Нет.Я ощущала лишь легкое раздражение из-за того, что отчаянный внутренний голос старался вывести меня из состояния успокоительного оцепенения.Окна были не заперты. Они выходили на маленький балкончик, где я постояла несколько минут, подставив лицо освежающему ночному ветерку. Только несколько огоньков мерцало сквозь кроны деревьев, верхушки которых дотягивались до балкона, но, как я с сожалением отметила, отстояли от него слишком далеко, чтобы рассматривать их как возможность для побега.Земля виднелась далеко внизу. Я не заметила ни единой опознаваемой приметы — ни башен, ни высоких отелей, ни даже пирамид. Дом скорее всего находился в отдаленном пригороде.Примыкавшая к комнате ванная когда-то, видимо, была роскошной, но теперь плитка обвалилась, а мрамор потускнел. Вода из крана потекла ржавая.Когда она немного очистилась, я сполоснула лицо и руки, потом вернулась в комнату и села. Выбор был невелик.К этому времени оцепенение прошло, и теперь я пребывала в состоянии унизительной, отвратительной паники.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131