перепелки, фаршированные свежей бараньей печенью и курдючным салом.
– Ух! – вырвалось вдруг у прокурора, и он сразу услышал все запахи и ароматы, исходившие от стола, особенно оценил сервировку, серебряные приборы и высокие изящные бокалы для шампанского.
– Ну, Наргиз – волшебница! – воскликнул он искренне и предложил тост за нее.
Миршаб, десять минут назад оставивший шефа в глубо­ком раздумье, приятно удивился перемене его настроения, значит, надумал что-то толковое или отменил операцию, ре­шил он и с радостью поднял бокал за хозяйку. Он не знал, как отнесется шеф к покупке дома для своей любовницы, оттого и тянул с сообщением, выходит, снята еще одна мучившая его проблема.
Прежде чем приступить к перепелкам, прокурор спросил:
– А гостя не забыли? Жаль, если он не отведает коронного блюда Наргиз.
– Гость превыше всего, ему и магнитофон занесли, – ответил за хозяйку дома Миршаб.
С двумя десятками перепелок вчетвером справились быс­тро, от печеночной начинки тушки получились нежными, мягкими, хотя и жарились в кипящем оливковом масле, это совсем не то, что перепелки на вертеле. Когда женщины ушли за следующими горячими закусками, слоеной самсой с рубле­ными ребрышками молодого барашка и с курдючным салом матерого кучкара, мужчины на некоторое время остались одни за столом. И за двумя рюмками армянского коньяка, в отсут­ствии женщин, прокурор ввел помощника в курс дел второй части операции, опуская кое-какие детали.
– Теперь ты понимаешь, почему я не посвятил тебя сразу в свои планы. Мероприятие я затеял нешуточное, – сказал он, видя, как побледнел помощник. – Но отступать поздно, слиш­ком велика цена дипломата, и нам не простят малодушия, ос­тановки на полпути, – пытался воодушевить однокашника прокурор.
– Понимаю, – ответил Миршаб, – если нас не пристрелит охрана в прокуратуре, то наверняка это сделает Коста, ко­торого мы спасли от тюрьмы.
– Верно. Назад хода нет, – спокойно, по-философски, как однажды за этот странный вечер, ответил Сенатор.
Принесли пышущую жаром самсу, и запах баранины за­бил все другие ароматы, витавшие над богатым столом. Про­курор мельком глянул на часы и подумал, что Артем, по кличке Беспалый, как раз успеет с дружками к плову, главному блюду узбекского застолья. И плов Наргиз подавала не про­стой, а всегда из красного наманганского риса девзира, а мясо к нему Миршаб покупал только каракучкара, черного барана, оно особой калорийности, вот отчего не пьянеют мужчины за восточным дастарханом, хотя и тут потребляют не меньше, чем где-либо.
Хозяйка дома, увидев, что гость тайком глянул на часы, и истолковав это по-своему, сказала:
– Я уже заложила рис, и минут через десять – пятнадцать подам плов. Пожалуйста, налегайте на закуски, никто еще не притронулся ни к икре, ни к казы, а я так старалась…
- Спасибо, все очень вкусно, – ответил с улыбкой гость, – и плов кстати, сейчас к нам подъедут приятели, они уж точно сметут и икру, и китайские грибы сян-гу, и залив­ные, и холодные языки, так что не расстраивайся прежде вре­мени. – И он засмеялся, знал, что Салим не предупреждал ее о визите банды Беспалого.
– Что же вы мне раньше не сказали, – всплеснула руками Наргиз, – надо поставить приборы вашим друзьям, а то оби­дятся. – И она выпорхнула из-за стола, поспешила ей на по­мощь и Мамлакат.
– Повезло тебе с Наргиз, и я одобряю твой щедрый пода­рок, она стоит таких затрат. Давай выпьем за нее, в этом доме, наверное, еще не раз будет отдыхать наша душа, – сказал прочувственно прокурор, вконец успокаивая своего друга. Теперь Миршаб без сомнений был готов идти за ним в огонь и воду.
Едва Наргиз успела расставить приборы для вновь прибы­вающих гостей, как раздался звонок у железных ворот – Бес­палый прибыл минута в минуту, и Сенатор отметил его пунк­туальность. Точность, аккуратность, расчетливость прокурор ценил даже выше, чем смелость, риск, отчаянную храбрость, из опыта работы знал, что девяносто процентов преступников попадались именно из-за отсутствия этих трех первых ка­честв, таким людям он доверял больше всего. Встречать гостей в сад вышел и прокурор, он понимал, что такое установить контакт, когда идешь на столь опасное задание, сам и подвел их к столу. Ничто на нем не напоминало о том, что они уже на­чали трапезничать, и Сухроб Ахмедович лишний раз отметил способности и такт хозяйки дома.
Кто знает уголовный мир по нашим книгам и фильмам хотя бы пятилетней давности, то его познания безнадежно ус­тарели. Вряд ли в трех молодых мужчинах, тепло встреченных на дорожке у розария, кто-нибудь по внешнему виду мог заподозрить преступников: милые, обаятельные, на первый взгляд, хорошо воспитанные люди, прекрасно одетые, с неплохими манерами.
Наргиз и Мамлакат и приняли их за таковых, впрочем, и о делах своих поклонников из прокуратуры они мало что зна­ли, на Востоке женщин в дела не посвящают и на груди у лю­бовниц о тяжелой жизни не исповедуются. Да и знай кто их ближе, мог бы сказать, что Сергей – архитектор проектного института, коммунист, активный общественник, заядлый фи­лателист, заботливый семьянин, причастен к другой, тайной жизни? Час назад по заданию Беспалого он угнал от ресторана «Зерафшан» «Жигули», причем машину своих знакомых, на ней они и приехали в загородный дом Наргиз.
Другой, Погос, высокий, красивый, волоокий, таких жен­щины не оставляют без внимания, тоже член партии, служит в Министерстве сельского хозяйства, заведует отделом, по анке­там выглядит прилично. Сейчас как раз оформляет документы на круиз вокруг Европы, а туда, за кордон, у нас выпускают только достойных, особо доверенных.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148