- Конечно, конечно! - подскочил Игорь. - Идемте! Визитеры и хозяин дома отправились в путь.
- Шикарная? - тихо спросила Татьяна Олесю. - Шикарная. Как Эмпайр-Стейт-Билдинг.
- Как Лиз Тэйлор в "Клеопатре".
- Как джип "шевроле".
- Как прыжок гепарда.
- Как три килограмма икры.
- Как голос Доминго.
- Как метафора Рансэцу.
- Как "Аппассионата".
- Как норковое манто.
- Как... как... ресницы Киркорова!
- Фи, Олеська, ты проиграла. Ресницы Киркорова! Скажешь тоже.
- Ладно, сдаюсь.
- А на экране всех этих морщинок у нее не видно, правда?
- Угу. Ей сорок один.
- Да ты что! - ужаснулась Таня.
- Угу. По телевизору выглядит на тридцать три, мне кажется.
- Интересно, какими мы с тобой будем в сорок? Полуразрушенными инвалидками.
- Думаю, нам никогда не будет сорок. Всегда будет двадцать два.
- Ну-ну, надейся.
- Приятная и милая. Не наглая, как другие ведущие. Какую комнату выберет?
- У вас везде красиво. Да они, наверное, по всем комнатам пробегутся с видеокамерой.
- Игорь мне сказал, не надо бить избирателя по голове своим благосостоянием. Чтобы не нервировать.
- А тебя будут снимать?
- Конечно. Если Валерку будут, значит, и меня тоже. В качестве фона. Как же без жены?
- Да, здорово.
Появилась ассистентка Оля, примерно того же возраста, что и девочки.
- Мы маленького посмотрели, - сказала она, взмахивая руками, - такой котенок! Спит, соска набок, как сигарета. Ковбой. Олеся, а можно пройти в туалет? Нахлесталась пепси-колы, такая жара, теперь мучаюсь.
- Конечно, вон там. А что у вас в телестудии, парикмахер, визажист, да? Нике укладку кто-то делает? Выглядит обалденно. А костюмы? У нее всегда такие костюмчики классные, - спросила Олеся.
- Парикмахер у нас так себе. А стилиста вообще нет. Костюмы - да, их поставляет в рекламных целях салон "Паллада", знаете? Девчонки, ну я в туалет нырну, ладно?
Оля исчезла из поля зрения. С балкона раздался сердитый рев. Олеся вскинулась, как дрессированная львица на манеже, и помчалась успокаивать ребенка.
Деньги на съемку рекламно-ознакомительных передач с кандидатами на пост мэра выделил избирком. Игорь Шведов был последним участником цикла. Остальные претенденты уже показали себя в полной красе, мягко направляемые деликатными вопросами Ники, рассказали в неформальной обстановке о своем житье-бытье, поведали об увлечениях и хобби, продемонстрировали жен и собак. Яростную агитацию и заунывное перечисление пунктов своих предвыборных программ квазимэры оставили за кадром, а в кадре проявили себя в качестве задушевных собеседников, примерных мужей и отцов, отличных рыболовов, спортсменов и прочее. Даже свирепый полковник Кукишев, иначе как Кукишем в городе и не называемый, предводитель местного отделения "Союза русских патриотов", политический экстремист, ярый сионист и - одновременно - избирательный русофоб, короче, мизантроп и матершинник, и тот вел себя пристойно. Вывез съемочную группу на дачу, где виртуозно жарил цыплят на вертеле, и, лишенный военного мундира и пены у рта, был вполне мил и вежлив.
А что тогда говорить про молодого, умного, энергичного, в общем сверхположительного Игоря Шведова? Передача с ним могла стать украшением цикла.
Жена Игоря Олеся поразила Нику своей юностью. К готовой коллекции кандидатских жен Ника ожидала добавить полновесную даму лет двадцати пяти-тридцати, а напоролась на взъерошенного воробья с огромными глазами и большим ртом. Тонкая, стройная, с короткой растрепанной стрижкой Олеся выглядела лет на шестнадцать-семнадцать и заставила Нику мысленно ужаснуться своему возрасту. Она смотрела на шведовскую девочку-жену и чувствовала, как за спиной выстроились в ряд все ее годы и укоризненно буравят взглядом позвоночник. "Женщина всегда виновата в том, что не родилась лет на десять позже, - уныло подумала Ника. - В следующем году будет сорок два. От этого никуда не деться. Это так же необратимо, как последняя стадия туберкулеза".
Съемки прошли на редкость непринужденно и весело. Шведов не уставал острить и подбрасывал комплименты, глупышка Олеся смотрела на телевизионную знаменитость восторженно и затаив дыхание, не подозревая, что Ника сама втайне завидует ей. Закономерным был бы в таком случае звонок видеооператора Сергея Будника с паническим сообщением, что их пленку испортили в монтажной. Такое иногда случается. Но обошлось. По мнению Ники Серебровой, интервью с кандидатом Игорем Шведовым оказалось самым удачным и интересным.
Глава 7
- Что, сокол залетный, проблемы у тебя?
Платон держал на вилке крупную маслину, черную, как нефть, и через стол смотрел на Вадима. Стол, сервированный на веранде роскошного кирпичного дворца, потрясал великолепием средневековых оргий. Груды жареного мяса, развороченные безжалостным ножом пироги с вывалившейся сочной начинкой, туманно-серый язык под заливной бульонной гладью, капустный салат с рубиновыми каплями ледяной клюквы, помидоры, словно красные бильярдные шары, глянцевые синие сливы... С веранды открывался чудесный вид на уединенное лесное озеро, тихое и неподвижное в данный момент. Вадим развалился в плетеном кресле и, не притрагиваясь к еде, смотрел на Платона с затаенным интересом. Тот непрерывно подкладывал себе с многочисленных блюд куски пищи, подливал водки из графинчика, беззастенчиво хрустел кольцами едкого лука. "Когда ж ты нажрешься?" - думал Вадим.
- А какие у меня проблемы? Никаких.
- А что ж тогда в родной Шлимовск пожаловал? Не иначе как отсидеться.
- Ну, возможно. Просто отдохнуть. И ностальгия, понимаешь.
- Ностальгия, - усмехнулся Платон. Тыкнул, кхек-нул и потянулся за очередным лангетом.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19