«Южные» пропустили за пятнадцать секунд до его выхода на лед. Вратарь отбил очередной щелчок, но нападающий успел на добивание. Такие шайбы самые обидные.
До конца игры оставалось еще восемь с половиной минут, вполне хватит, чтобы отыграться, но настроение на скамейке заметно упало. Сочнев подбадривал своих как мог, рисуя радужные картинки североамериканской действительности. «Пиво там мировое, пиво!» Чернаков, «вдохновленный» собственным удалением, ринулся за шайбой как студент за стипендией. Пару раз его болезненно встречали защитники, но за три минуты до финальной сирены ему удалось проскочить вдоль борта, крутануть «улитку»[4] и откинуть шайбу на «пятачок». Летевший по центру Витек Федоров пробил сходу. Наверно, в девяносто девяти случаях из ста он бы промазал, но сейчас шайба просвистела над правым плечом вратаря и, зацепив штангу, врезалась в сетку. Трибуны восторженно захлопали.
- Давайте, мужички, давайте… Они уже еле бегают… Дожмем, - Паша призывал своих снова идти в атаку.
Чернаков сел на скамью, перевел дух, посмотрел на секундомер. Две минуты будет биться Пашино звено, минута останется ему.
Ничего, сравняем. Сравняем! Чтоб знали, как ребра ломать!
Моисеева еще не увезли в больницу, врач увел его в свой кабинет, сделал обезболивающий укол и велел лечь, но Женька вернулся на скамейку и следил за игрой.
«Северные» не рисковали, рассчитывая удержать победный счет. Ушли в глухую оборону, играя на отбой. Взломать оборону при такой тактике, все равно, что Измаил взять голыми руками и без Суворова.
Паша бросил от линии, но промазал. Защитник подхватил шайбу и выбросил из зоны. Судья свистнул, фиксируя проброс. Оставалось пятьдесят пять секунд. Сочнев вернулся на скамейку.
- Слава, сделай их… Главное, вбрасывание выиграй, мы Ваньку заменим.
- Не вопрос, Паш…
Сочнев помахал вратарю, предупреждая, чтобы тот вовремя покинул площадку, уступив место шестому полевому игроку.
«Калинка». Чернаков встал на точку. Соперник нервничал, держа клюшку на весу, чтобы после вбрасывания шайбы нанести удар сверху не по шайбе, а по крюку оппонента.
- Клюшку на лед! - судья заметил нарушение.
Нападающий нехотя опустил перо на лед.
Шайба плюхнулась в центр круга, Чернаков попытался откинуть ее назад защитнику, но угодил в конек противника. Треск, сломанное перо отлетело к бортику. По правилам, игра не останавливалась, игрок должен заменить клюшку или смениться сам. Но вместо того, чтобы броситься к своей скамейке, охваченный азартом Славка метнулся к шайбе, пытаясь коньком, по футбольному откинуть ее партнерам. Сочнев заорал, приказывая Чернакову смениться, но тот продолжал биться «безоружным», не отдавая шайбу сопернику. В итоге, прижал ее к борту, но потерял еще десять драгоценных секунд.
Взял запасной «инструмент», вновь встал на точку. На сей раз ему удалось выиграть вбрасывание, шайба отскочила к своему. Ванька метнулся к скамейке. Шестой игрок прыгнул через борт и помчался в чужую зону.
Двадцать секунд! Трибуны свистели и топали. Болельщики «Северных» завели обратный отсчет. Девять, восемь, семь…
Витка пошел напролом, освободился от опеки, без замаха, кистевым бросил шайбу. Вратарь среагировал, отбив ее «блином». Чернаков ласточкой прыгнул вперед, рассчитывая добить ее словно бильярдным кием, но не дотянулся.
Три, две, одна…
Сирена.
Обессиливший Славка остался лежать, прижимая горячее лицо ко льду. Обидно, как обидно… Они же сильнее, они же бились честно…
«Северные» бросились обниматься. «Здравствуй, Монреаль!»
Команды выстроились на рукопожатие. Щербина на лед не вышел.
В раздевалке «южные» выпустили пар. Ток-шоу на тему «Ненормативная лексика как средство для снятия стресса». Витька даже потребовал провести анализ на допинг, мол, соперник играл на «батарейках». Искали причины поражения, требовали переигровки, короче, сотрясали пропитанный потом воздух. Настроение - домкратом не поднять. Про Канаду даже не вспоминали, хотелось просто доказать, что они сильнее. Сочнев, зашедший в раздевалку последним, стянул свитер, швырнул его в сумку и мрачно бросил:
- Кончайте, мужики… Мы, может, и сильнее… Но счет на табло. Мы проиграли.
На выходе со стадиона Чернаков хотел дождаться Щербину, чтобы объяснить, чей кун-фу лучше, но тот уехал раньше, предчувствуя неприятный разговор и возможную стычку. Вахтер сказал, что Щербина сел в машину прямо в хоккейной форме, даже не сняв шлем и краги.
- Козел-л-л!
Славка плюнул на клумбу и, взвалив на плечо тяжелую сумку, побрел на остановку.

ГЛАВА ПЕРВАЯ 2005 год
Санкт-Петербург.
«Новый год к нам мчится, скоро все случится…»
«Сможем мы напиться…»
Последнюю фразу к популярной песенке, оккупировавшей радиоэфир, Вячеслав Андреевич добавил от себя. Заглушил двигатель «девятки», вытащил по инерции панель магнитолы и спрятал ее под сидение. Хотя мог и не прятать. Здесь, на закрытой территории машину можно бросать смело, ничего с ней не случится.
Погода радовала, декабрь выдался мягким, без морозов и по прогнозам они до середины января не предвиделись. С другой стороны, слякоть и грязь, не успеваешь ботинки чистить. Вячеслав Андреевич вынул из «бардачка» губку-блеск и полирнул обувь. Положение обязывает. Надо соответствовать. И только после этого покинул салон машины, перешагнув через хоккейную клюшку, лежавшую на полу, вдоль порога. Обычно здесь возят бейсбольные биты. Недавно, один такой бейсболист подрезал машину Вячеслава Андреевича и, увидев справедливый жест последнего, перегородил дорогу, вытащил свой спортивный снаряд со следами чьих-то зубов, решительно двинувшись на татами.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11