Жюльен доволен собой, и ему неясно, почему его адвокат вдруг смотрит как побитая собака, почему следователь не может сдержать улыбку, почему направляется к нему с самодовольным и хитроватым выражением на лице.– Значит, вы признаете, что были в Марли?– Ничего подобного! Я хотел сказать совсем не это.– Простое предположение, а не утверждение, господин следователь, – вопит адвокат.– Ваш подзащитный выдал себя, мэтр.– Нет! Нет! Нет! – кричит Жюльен до потери голоса.Он делает над собой усилие. Адвокат явно слаб, и он должен быть чрезвычайно внимателен, потому что его спасение зависит только от него самого.– Господин следователь… Все же вы не ответили на мой вопрос.– Допустим, что вы готовились к преступлению. Это просто.Жюльен как бы раздваивается. Одна его часть яростно старается разрушить стройную цепь выдвинутых против него обвинений. Вторая, уверенная в своей правоте, забавляется, наблюдая за тем, как люди серьезно занимаются каким-то недоразумением. Это смешно, черт возьми! Скоро они обнаружат ошибку.Он машинально крутит пуговицы на своем плаще и вдруг восклицает:– Не хватает одной пуговицы!Адвокат снова подскакивает.– Не беспокойтесь, – говорит следователь слащавым голоском, – мы ее нашли.– А! В машине?– Нет. В руке одной из жертв.Жюльен бледнеет. Следователь обращается к Шарлю:– Ну хватит спорить. Вы не уверены, что узнаёте обвиняемого. Но одежду, которая была на нем, вы узнаёте?– Это да. В последний раз я даже заметил, что плащ разорван.– Когда вы это заметили?– В последний раз. Ночью в воскресенье.– Точнее, он хочет сказать, утром в понедельник, – добавляет Матильда.– Спасибо, мадам. Что касается этого момента, вы единодушны: вначале плащ не был порван?– Нет, – говорит Шарль. – Я даже подумал, когда увидел его в первый раз: вот такой плащик мне бы подошел.– Его плащ уже в таком виде… – прибавляет Матильда.– На этом мы закончим. Благодарю вас.Матильда явно недовольна, что все так быстро завершилось. Она выходит вместе с мужем. Хлопает дверь. Жюльен подскакивает и садится опять.– Ну что ж, мэтр, теперь у нас есть веские основания полагать, что убийство было преднамеренным, – говорит следователь вкрадчивым голосом.Адвокат возражает, ссылаясь на ненадежность свидетельских показаний, а следователь вновь говорит о плаще.Жюльена уводят.
Его приводят вновь. Он решил пойти на уступку:– Я сказал неправду: во время уик-энда я не надевал плащ.Пальто, должно быть, уже давно почищено.Следователь улыбается и приглашает в кабинет Денизу. Она неисправима: кокетничает, демонстрируя свои ножки.– Я думала, что он уйдет в пальто. Ничего подобного. В понедельник утром я увидела его записку…Из ее заявления явствует, что в понедельник утром пальто находилось в конторе, а не на Жюльене. Денизе ясно: значит, он ушел в плаще. «Правосудие» благодарит Денизу.Жюльен провожает ее взглядом и, мстя ей про себя, мысленно отмечает, что у нее низкий зад и тощие икры. Затем он поворачивается к своему мучителю.– Ваше заключение было бы правильным, если б в понедельник утром я не пришел в контору раньше Денизы.– Ну-ну…Следователь не позволяет ему продолжать. Его уводят. В тюрьме Жюльен размышляет о том, что делает все больше уступок. Пальто, возвращение в контору… разве это не опасно вот так одну за другой сдавать свои позиции?Его приводят опять, и на этот раз он встречается с Альбером.– Альбер Ширье, вы видели, как в субботу, в половине седьмого вечера, Куртуа вышел из здания. Во что он был одет: пальто или плащ?Привратник подпирает подбородок рукой, прикрывает глаза и выпячивает губы.– Скажу вам прямо, господин следователь, я не знаю!– Постарайтесь…– Я стараюсь, только вот месье Куртуа всегда носит серое, поэтому трудно заметить… И в это время было темно…– Ночью все кошки серы! – шутит адвокат.Жюльен благодарит его взглядом. Но следователь недоволен.– Подумайте как следует, Ширье…– Знаете, господин следователь, у меня такое впечатление, что он был в плаще!Следователь хлопает ладонью по столу. Жюльен подскакивает.– Всего лишь впечатление свидетеля, начитавшегося газет! – оживляется адвокат. – Обвинение должно основываться на точных фактах!– На точных фактах? – сердится следователь. – Может быть, их недостаточно? А оружие, которым было совершено убийство? А машина? А пуговица от плаща?Адвокат хочет что-то сказать, но следователь останавливает его жестом, и адвоката это, кажется, устраивает.– Почему Куртуа сразу не сказал, что был в пальто? Только когда его опознали в плаще, когда этот плащ стал тем самым фактом, которые вы требуете, он вспомнил, что надел пальто.Внезапно он успокаивается и наносит последний удар:– Хорошо, мэтр. Он вышел в пальто, согласен. А потом? По его собственным словам, плащ был в машине. Значит, в любом случае он мог его надеть…Это действительно серьезный довод. Следователь старается скрыть свое торжество, но все больше выпячивает грудь, в то время как плечи адвоката опускаются.– Впрочем, сейчас мы покончим с этим вопросом. Ширье, находился ли Куртуа в здании в понедельник утром?– Как я вам говорил, господин следователь, мне действительно показалось…Такое начало обнадеживает одну сторону и разочаровывает другую.– Но я убедился, что ошибся, – продолжает привратник, и в настроении присутствующих тут же происходит перемена. – Со мной еще была мадам Бернар.– В самом деле, у нас есть ее показания. Спасибо. Ну, Куртуа, что вы теперь скажете?– Он не ошибался, – говорит Жюльен твердо. – Я был у себя в кабинете. Он пытался открыть дверь, но я до этого запер ее.– Почему?– Почему? Да потому, что я…Он умолкает.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46