Чудные все-таки здесь, на Берегу, и море, и небо!Вдруг я обратил внимание на небольшой предмет под моей подошвой. Я нагнулся, чтобы поднять его. Это была маленькая розовая ленточка. Сантиметров десять, не больше. Я сразу же узнал эту ленту: ее носила Ева. По вечерам девушка заплетала волосы в две косы и перевязывала их лентами. Найденная мною лента была одной из тех, которыми она пользовалась.Я более чем удивился: ведь Ева никогда не появлялась здесь — аллея, ведущая к гаражу, была слишком узка для ее коляски!Лента была закручена в узел.Я повертел ее в пальцах, наконец положил в карман. Ну и ну! Я совсем разволновался.Засохшие брызги грязи на лодыжке, и вот теперь эта невероятная находка! Что за чертовщина? Было тут над чем подумать…«Ты задаешь себе слишком много вопросов, мой малыш Вик, — сказал я себе. — У тебе воображение, которое может привести тебя к дурному концу, если ты не остережешься…»Отгоняя от себя все эти идиотские мысли, я выехал на машине из гаража. Потом вышел из машины и закрыл за собою ворота. Снова сел за руль и вдруг вновь изумился: колеса и низ корпуса были в грязи!А я ведь вчера велел садовнику вымыть машину, и никто с тех пор не ездил на ней. Глава 8 Однако, наблюдая по утрам за работами в нашем будущем магазине, я забывал обо всем. И лишь возвращаясь домой обедать и встречая Еву в патио, — она обычно копалась в каталогах, — вновь начинал волноваться из-за сделанных недавно открытий.На этот раз Ева была одна. Она делала в своем журнале новые записи и подняла глаза, лишь когда я вошел.Я потрепал ее рукой по щеке.— День добрый, мой золотистый комаренок! Между нами уже установились такие отношения.— Элен дома?— Ей пришла в голову идея испечь пирог с мясом, и она колдует теперь на кухне. Сейчас убедит вас еще и в том, что она прекрасная хозяйка!Я нахмурился. Что-то в ее голосе не нравилось мне, вызывало беспокойство. Мне сразу же послышалась в нем какая-то горечь. Может, Ева опять взялась за свои игры? Но, как бы там ни было, я притворился, что ничего не заметил.— Ну, Ева, вы сегодня и спали! Я пошел посмотреть, не случилось ли с вами чего-нибудь, а то мы с Элен были удивлены, что вы не вышли на завтрак, так вот, я пришел, а вы спите, как ангел!..Она нахмурилась:— Вчера вечером я попросила Элен дать мне немного снотворного, чтобы заснуть, и у нее, должно быть, рука оказалась тяжеловатой… Сегодня так болит голова… Я очень подавлена…Я повесил пиджак на спинку кресла и уселся на борт бассейна.;, — Что вы так смотрите на меня? Она снова нахмурила брови. Вид у нее действительно был очень усталый. И недовольный.— Я хотел бы задать вам один вопрос…— Не люблю я этого…— Не любите, когда вам задают вопросы?— Нет, когда говорят, что сейчас зададут вопрос. Вопросы тогда какие-то слишком официальные, и я не знаю, как на них отвечать.— А очень просто: будьте откровенны. Я хотел у вас спросить: пробовали ли вы когда-нибудь.., ходить, с тех пор, как заболели?— Это все?— Да.Она пожала плечами:— Представьте себе, да, эта идея приходила мне в голову.— И каковы были результаты?— Их не было! Я неподвижна как мешок с песком, Вик. Мне кажется, это и так видно…— А если бы вы попробовали еще раз?— А на кой, простите, черт?Теперь уже вид у нее был совсем злой. В ее глазах читалась решимость любой ценой оставаться несчастной и давать об этом знать другим.— Я не врач, Ева…— Жаль!— Не смейтесь!.. Это позволяет мне придерживаться очень простых суждений в медицинских вопросах. Я говорю себе самым примитивным образом, что коль у человека есть две ноги, то он должен ими пользоваться… Если у вас, Ева, есть две ноги, то вы должны уметь заставить их служить вам.— Ваше суждение не просто примитивное — оно глупое.— Я убежден в том, что говорю.— Хотела бы я посмотреть на вас на моем месте!.. О, хотя бы каких-нибудь две минуты. Я ведь не так зла как вы думаете!— Я не думаю ничего подобного! Она хихикнула. Бог его знает, что это могло обозначать.— Послушайте, Ева…— Что еще?— Я ведь сильный мужчина, вы знаете?— Тем лучше, так что из этого следует?— Я бы хотел помочь вам постоять… Вы бы попробовали двигать ногами, чтобы посмотреть…— И смотреть нечего. Эти ноги, Вик, — совсем не ноги. Всего лишь.., придаток. Ненужный придаток.— Вместо того, чтобы спорить, давайте лучше попробуем… Ну не отказывайте мне, милая моя…Какое-то мгновение Ева колебалась. Я не осмеливался настаивать. Наконец она кивнула головой:— Ну, хорошо, если это действительно доставит вам такое удовольствие…Я обнял ее, пытаясь вывести из коляски. Почувствовал ее упругие груди, и это сильно меня взволновало.Ну и задачу поставил я перед собой! Изо всех сил пытался поддерживать ее тело в прямом положении, так, чтобы ноги были вытянуты во всю длину и пятки касались пола, — и сил моих, сколько я ни напрягался, не хватало.Я смотрел на наше отражение в бассейне. Жестокое это было зеркало!Ноги Евы были совершенно безжизненны, висят, как плети.— Попробуйте вынести одну вперед другой, — упрашивал я ее.Все напрасно — отчаяние мое стремительно возрастало.— Я не могу, — уже чуть ли не стонала она.— Ну попробуйте, — снова и снова упрашивал я ее.— Я не могу, Вик… Нет у меня этих ног, вы понимаете, нет! Ниже бедер я совершенно ничего не чувствую!Она плакала, я истекал потом. Вдруг я услышал суховатый голос Элен:— Боже мой, что вы делаете?!Я увидел в бассейне отражение Элен, повернул голову назад. Элен стояла у входа в патио, в глазах у нее был ужас.Я отнес Еву в коляску. Теперь-то я уже точно знал, что она не могла ходить. Нетрудно было убедиться в этом после такого ужасного представления, устроенного мной самим же.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28