..Я с трудом отвел взгляд от ее лица. Я мог бы смотреть так на нее всю ночь напролет, как гениальный скульптор глядит на мраморное изваяние, вышедшее из-под его руки."Маньяна!"Да, завтра... завтра, может быть, я все узнаю о ней... 2 Мне долго не удавалось заснуть. С пляжа то и дело доносился лай хозяйского пса по кличке Трикорнио. Он лаял на рыбацкие катера. Их огоньки вдали сливались в одну светящуюся полосу.Я никак не мог успокоиться. У себя, в своей темной комнатке, заново переживал события этой ночи... Сон никак не шел ко мне.В голове все время прокручивались одни и те же сцены, образы. Они не исчезали, даже если я открывал глаза, и продолжали жить во мне. Я видел светящийся треугольник фар, серую дорогу, ряды мастиковых деревьев и ясно различимый силуэт, кинувшийся мне наперерез. Я тогда и опомниться не успел... Всю свою волю я направил на то, чтобы резко затормозить, невероятным напряжением мускулов воспротивиться неизбежному. Я снова чувствовал удар... И опять в мятущемся сознании, причиняя адские муки, возникал вопрос: что с ней?Разбитый скрипичный футляр... И всякие мелочи, на которые я тогда и внимания не обратил. Но они тоже остались у меня в памяти и теперь, в густой темноте вдруг появились перед глазами... Я видел разбросанные по асфальту ключи, обрывки струн... Красную подкладку футляра...Наконец я стал засыпать, погрузился в глубокий сон, сквозь который урчало Средиземное море.Утром, как обычно, меня разбудили ретивые слуги. Их было трое. Неряха Техеро, ныряльщица Пилар и Пабло, дурачок-подросток, который делал всего понемногу, но в основном утихомиривал папашу Патрисио, когда тот слишком злоупотреблял мансанильей.На заре все трое убирались в столовой и распевали душераздирающие фламенко, от которых я всегда спасался на пляже. В то утро, едва открыв глаза, я понял, что беспокойство мое за ночь не иссякло. Снова начали одолевать всякие тревожные мысли.Я соскочил с кровати и босиком кинулся в комнату незнакомки.Трое слуг с удивлением уставились на меня: они еще ни о чем не знали.– Amigo? Друг (исп.).

– поинтересовался Техеро.– Да...Я толкнул дверь. * * * Она уже проснулась. Сидела на кровати, прислонившись к побеленной стене спиной, и разглядывала царапины на руках.Услышав стук открываемой двери, она подняла голову, и в первый раз я увидел ее глаза.Какого-то рыжеватого цвета со множеством золотистых прожилок. Умные глаза на красивом лице – похоже, природа ей ни в чем не отказала!Она смотрела на меня. Наверное, не понимала, почему в эту крошечную комнатку вдруг ворвался какой-то человек в пижаме. Я улыбнулся ей, не зная, с чего начать.И, конечно, сразу же сморозил глупость.– Вы хорошо спали?Она не ответила. Горящие глаза словно проникали до самых потаенных глубин моей души. В них читалось явное желание понять, что происходит.– Я... Это я случайно наехал на вас ночью... Как вы себя чувствуете?Я вдруг сообразил, что обращаюсь к ней по-французски, и она, скорее всего, не понимает.В дверном проеме застыли слуги, с удивлением воззрившись на постоялицу, которую до сих пор не видали. Тупое, бледное лицо Пабло начало действовать мне на нервы. Я ногой захлопнул дверь. Солнце проникало через слуховое окошко над головой девушки в комнату. При свете дня ее кожа словно сняла. Я никогда еще не видел такой гладкой кожи, так и хотелось прикоснуться к ней – до того она казалась нежной и теплой.Я присел на кровать.– Можно?Девушка все еще не спускала с меня свой взгляд дикарки, но волнение в ней понемногу улеглось, и теперь она, как видно, чуть успокоилась.– Что со мной случилось?Я чуть не подскочил. Она говорила по-французски без всякого акцента.– Вы француженка?– Француженка?Она задумалась, будто не до конца понимая смысл этого слова.И чуть кивнула головой.– Да... Француженка...Наверное, ночью от удара моя собеседница потеряла память. Я снова встревожился.– Вы ничего не помните?Она напряглась. Казалось, каждое слово, доходило до ее сознания с большим трудом.– Нет...Она явно страдала от того, что не могла вспомнить. Мучительно хотела узнать.– Этой ночью... на дороге... Вы...Я не знал, как быть. Нельзя говорить ей о неудавшейся попытке самоубийства. Слова "несчастный случай" казались мне более подходящими.– Я задел вас машиной. Вы и правда ничего не помните?– Нет...– А где вы живете?Она поднесла руку к голове... На лбу от напряжения появились морщины.– Не знаю!– Вы живете в Испании?От удивления она вздрогнула и недоверчиво пролепетала:– В Испании? Почему в Испании?– Разве вы не знаете, что мы сейчас в Испании?В глазах ее промелькнула смешинка.– Вы шутите?– Да нет, не шучу... Мы в Кастельдефельсе, в нескольких километрах к югу от Барселоны. Ну, Барселона... вы что, не знаете?В горле у меня пересохло. Если она не помнила, что оказалась в Испании, значит, дело плохо.И я повторил срывающимся голосом:– Барселона...– Нет, правда?Вдруг она неожиданно зарыдала. Безутешно, как ребенок, не скрывая слез.– Что со мной случилось? Что со мной случилось?Я положил руку ей на затылок. Шея была теплая, нежная – даже больше, чем я думал.– Не расстраивайтесь, это у вас шок. Все пройдет... Давайте попробуем по-другому, а то я веду себя, как последний идиот.Она перестала плакать. В лице лучиком отразилась надежда. Девушка внимательно взглянула на меня.– Что-нибудь болит?– Нога чуть-чуть... И голова... И в ушах шумит...– Это от контузии... Говорю вам, все пройдет... Не бойтесь, я отвезу вас к лучшему барселонскому врачу.Ее передернуло.– Опять Барселона!Да, я вел себя по-слоновьи неуклюже.– Как вас зовут?Она покачала головой.– Но я...– Что?– Не знаю!Я почувствовал что-то похожее на злость.
1 2 3 4 5