Да и внутреннее убранство гостиницы соответствовало высшим стандартам. Отсюда, спустившись по мраморной лестнице, естественно было бы ступить на мостовую Женевы или на Елисейские Поля. Но не в Томильскую жижу. Впрочем ничего этого падающий от усталости Коломнин не заметил. Добравшись до зарезервированного полулюкса, он попытался тут же завалиться в постель, но в дверь энергично постучали, и в номер ворвался непривычно возбужденный Богаченков.
— Вас поджидаю, Сергей Викторович. Ишь какие хоромы! — он пробежался блуждающим глазом. Приподнял и поставил ночной светильник в форме пузатой фарфоровой вазы. — Слушайте, я тут расценки увидел. Знаете, на сколько мой одноместный тянет?
Он сделал предвкушающую паузу:
— Сто пятьдесят долларов в сутки. Так-то. А уж ваш-то!.. Как расплачиваться будем? У меня всего командировочных… Нас что, подкупают?! Может, съедем, пока не поздно.
— Уймись, Юра. Пребывание наше оплачивает не «Нафта», а филиал. И это нормальный уровень приема, предусмотренный банковскими нормативами. Если б сюда приехал Дашевский, его б разместили в трехкомнатном люксе за тысячу долларов. Слышал пословицу: «По одежке встречают»?
— Да слышал, — привыкший селиться в небольших гостиницах со стоимостью номеров четыреста-пятьсот рублей, Богаченков все не мог успокоиться. — А мини-бар! Там ведь чего только не понапихано. Тоже оплачено?
— Тоже, тоже, — Коломнина тянуло в сон. — Все! Не принимай в голову. Завтра в десять нам предстоит встреча с Фархадовым. Так что выспись — мне твоя свежая голова понадобится.
— Это что получается? У нас в банке тридцать управлений. Даже если взять по пять командировок в месяц на управление. Да плюс вице-президенты. Это ж никакого бюджета не хватит, — неодобрительно качая головой, Богаченков вышел. Но едва принялся Коломнин погружаться в сон, как в номер вновь забарабанили. И это вновь оказался Богаченков. На этот раз босой, обмотанный банным полотенцем Богаченков. Потрясенный вид его заставил Коломнина сдержать раздражение:
— Что еще приключилось?
— Там это, — Юра склонился. — Горничная пришла. Спрашивает, готов ли я, чтоб она разобрала постель. И улыбается эдак. Должно быть, подослали?
— Хорошенькая?
— Да ничего. Как раз сейчас постель расстилает.
— Тогда все в порядке. Входит в стоимость номера.
— Как это? — Так это. Иди — и владей!
— Вон какая, оказывается, бывает жизнь, — ошеломленно пробормотал Богаченков, выталкиваемый из номера. — Но я все-таки так не могу. Даже не знакомы.
— Тогда не отдавайся, — Коломнин откровенно зевнул.
Наутро за завтраком Богаченков был мрачен.
— Могли бы и без шуточек.
Оказалось, что наивный парень, вернувшись, объяснил подосланной «соблазнительнице», что он бы и непрочь. Но только недавно переболел триппером и пока не до конца уверен. Впрочем, если она настаивает…
Ошарашенная горничная вылетела из номера впереди собственного визга.
С расстройства Богаченков принялся методично уничтожать содержимое халявного минибара, начав, само собой, с джина и виски — с орешками. Когда добрался до второго ряда — с бутылочками пива, — обнаружил меж них вложенный прейскурант с расценками. Нехитрый расчет показал, что только что он уничтожил собственные командировочные за три дня. В полном расстройстве Богаченков выпил остальное, и лишь к утру забылся тяжелым, рвущимся в клочья сном.
— Ладно. Расходы пополам, — такого эффекта от незатейливой своей шутки Коломнин не ждал. — С тебя за отсутствие юмора, с меня — за избыток. А сейчас сгруппируйся. Потому что, чувствую печенью, разговор нам предстоит не из легких.
Предчувствие не обмануло Коломнина. Все трое представителей банка давно сидели бок о бок за овальным столом в кабинете Фархадова, куда запустила их еще полчаса назад радушная сегодня Калерия Михайловна. А хозяина все не было.
И лишь когда время приблизилось крепко к одиннадцати, послышались голоса. И Салман Курбадович Фархадов своей нарочито неспешной походкой, призванной скрыть неуверенность движений, появился в кабинете. Теснясь позади, вошли невыспавшийся, потрепанный за ночь Казбек Мамедов и Мясоедов, от двери заговорщицки подмигнувший Коломнину. В неприступном лице самого Фархадова, когда кивком поздоровался он с Коломниным, не было и намека на возникшую на вчерашнем банкете тень доверительности. А глубокий поклон Богаченкова и вовсе проигнорировал: боги не замечают топчущихся у их подножий. Жестом предложил всем рассаживаться, обернулся к выжидающей в дверях секретарше.
— А почему нет Ларисы Ивановны? Пусть заходит. У нас экономический разговор будет. И… — Принести вам смородинового чаю? — Калерия Михайловна дождалась снисходительного кивка.
— Я бы, если честно, тоже чая выпил, — попросил Коломнин и — осекся. Судя по озадаченному молчанию, он сморозил какую-то очередную бестактность.
Во всяком случае Калерия Михайловна разом закаменела лицом и вышла, не удостоив визитера даже поворота головы.
— Считайте, нажили врага, — шепнул Хачатрян. -Смородиновый чай по собственной рецептуре — это священнодействие, предназначенное исключительно для патриарха. Уж лучше бы вы сразу предложили ей почистить обувь.
Фархадов прокашлялся:
— Так что, готов уважаемый банк «Авангард» ссудить нам для окончания работ пять — семь миллионов? Думаю, этой мелочи хватит. Или нам придется в другом месте брать? Подобно тому, как вчера не сдержал изумления Коломнин, сегодня едва не поперхнулся Богаченков. Коломнин сделал незаметный жест успокоиться.
— Глубокоуважаемый Салман Курбадович, — обратился он.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131