— невинно удивился сын. И было видно, что удивился деланно. Был уверен, что не знал. И теперь с любопытством следил за реакцией.
Коломнин потянулся за телефоном и тут же вспомнил, что еще в аэропорту тот «завис», а зарядного устройства с собой не взял.
— Твой мобильник, живо! — потребовал он. Сбиваясь, принялся набирать кнопки.
— Лариса Ивановна, вы? — быстро произнес Коломнин, пытаясь задать тональность разговору. Но не преуспел.
— Сережа! Сергей Викторович! Но как же ты мог со мной так?! — всполошный голос Ларисы разнесся по салону. — Неужели совсем ничего не дорого?
— Что случилось, Лариса Ивановна?
— Уж лучше бы честно сказал. Хоть попрощались бы перед отъездом. А так…Подло это, Коломнин!
— Да что случилось?! Говори же, черт тебя дери.
— Будто сам не знаешь? Ваши тут вовсю раскомандовались. Маковей какой-то. На вид стручок, цапля. А — наглый, засранец! Пыталась Ознобихину дозвониться, так — телефон отключен. Хачартян тоже не вернулся. В Москве заныкался, хитрый армяшка. Все специально попрятались!
— С чем они приехали?.. Лариса Ивановна, говори. Поверь…
— Во что поверить? Что ты не знал?!
— Нет, знал, то есть узнал вчера. Но Дашевский сказал, что только через неделю. Думал, есть время. Говори, чего требуют?
— Подали в арбитражный суд заявление о нашем банкротстве. Якобы просрочен срок кредитного договора. Но вы же сами его продлили! А теперь, оказывается, ни одного письменного подтверждения нет. Привезли с собой какого-то арбитражного управляющего. Хотят описывать буровые, трубопровод. Якобы иначе «Нафта» все разворует. Это Салман Курбадович-то у себя разворует! Идиоты! С ними группа экспертов-нефтяников из Москвы. Компания — подожди: какой-то «Моспет…». — «Моспетролеум»?!
— Кажется. Ты их знаешь?
— Понаслышке, — уклончиво ответил Коломнин. Пугать ее не хотелось: за невинной вывеской скрывались «братки», обеспечивающие Гилялову контроль за бензозаправками.
— Но какой же этот ваш Маковей наглец. Если б ты слышал, как он разговаривал с Салман Курбадовичем.
— Так Фархадов в курсе?!
— А ты что думал? Я позвонила. Сразу приехал. Так эта глиста ему посоветовала соблюдать постельный режим.
— И что?
— Да ничего. Салман Курбадович приказал охране всех выгнать из офиса и не пускать.
— Стало быть, взбрыкнул старик? Есть еще порох. Может, и к лучшему.
— Если бы! Теперь они грозят после выходных, как только получат решение арбитражного суда, вернуться с ОМОНом!
— А что губернатор? Что Баландин?
— Звонил туда Салман Курбадович. Увильнули оба. Похоже, давно вы готовились: отовсюду обложили. Но Вы еще не знаете, с кем связались. Фархадовым подавитесь. Сегодня Салман Курбадович вылетает в Москву. К Гилялову.
— К Гилялову? Это ты его надоумила?
— Я не я. Причем тут? Другого выхода нет. Если вы совсем не по-человечески. Так мы через правительство на вас управу найдем.
«На вас», — Коломнин заметил полные внимания глаза сына. И окончательно отбросил бессмысленную конспирацию.
— Лара! Ларочка! Он не должен ехать. Пожалуйста, поверь.
— Как это не ехать? Что, прикажешь поднять лапки и ждать, пока вы нас упакуете и праздничной ленточкой перевяжете?
— Не ждать. Но Фархадова надо отговорить. Пойми, в Москве он не найдет защиты. Он сделал намекающую паузу. Но Лариса упрямо отмалчивалась.
— Послушай меня. Пожалуйста. Прежде всего поверь: я по-прежнему — твой друг. Давай притушим экспрессию и — включайся. Надо, чтобы суд завернул заявление.
— Как это?
— Очень просто. Мы уже через них пару дел провели. Так что контакт есть. Бери юристов, Богаченкова и — пачку.
— Пачку?
— Вроде тех, что у Суровцева вынимала.
— Поняла. А основания?
— Главное основание — это как раз пачка. А остальное должны сообразить юристы.
— Но, Сережа, долг-то пять миллионов за нами действительно висит. И значит, рано или поздно…
— Рано или поздно — это как утро и вечер. Совсем не одно и то же, — Коломнин слегка повеселел. — Сейчас важно оттянуть время. Поэтому немедленно решайте вопрос в суде.
— А ты?
— Я? Пока на Кипре косточки погрею.
— Это что, шутка?
— Какие там шутки? С вашими стрессами здоровье и впрямь расшаталось, — Коломнин, заметив накапливающееся изумление в глазах сына, рассмеялся. — Но к понедельнику буду. И еще: дай команду хозяйственникам дополнительно поставить решетки не только по первому, но и по второму этажам. Укрепите двери. Круглосуточная усиленная охрана. Никто не должен добраться до документов и компьютеров.
— Надеюсь, бомбардировать нас не станут.
— Отобьемся, — теперь, когда Коломнин узнал, что во главе группы неугомонный Пашенька, «подпитанный» Гиляловскими бандюками, уверенности в этом не было.
— Надеюсь, хоть это не шутка.
— И еще раз, Лара. Пожалуйста, отговори Фархадова от поездки. Он нам всем дорог как память.
— Поздно. Уже улетел.
И Лариса отключилась.
— Ну, ты, падре, силен, — оценил Дмитрий.
— Держи, — Коломнин вернул аппарат. — Спасибо хоть, что сказал.
— За кого ж ты меня вообще держишь?
— За сына… — заметил радостно дрогнувшие губы. И все-таки не сумел преодолеть себя. -… своего времени.
Машина въехала в пыльный приморский городок — Лимассол. Попетляв вдоль побережья, свернула вглубь и скоро остановилась на площади меж нескольких зданий из бурого камня.
— Деловой центр, — снисходительно пояснил Дмитрий. — Здесь как раз банковский адвокат и сидит.
— Что значит банковский?
— Так называют. Каждый российский банк старается все офшорные компании создавать через одного и того же адвоката. Легче решать нестандартные вопросы. Завязываются личные отношения.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131