Зайдя следом, приобнял, улыбнулся обволакивающе, словно извиняясь за неприветливость в предбаннике.
— Замордовали меня проблемами. Вроде все зоны ответственности распределил. Чтоб не лезли к президенту с мелочами. Нет, все равно из всех щелей. Перестраховщики, — пожаловался он. — Но к тебе это как раз не относится. Ты-то все сам порешать норовишь. И что надо, и что не надо. Вообще-то я тобой очень доволен. Даже, скажу, — сверхочень. Просто, положа руку на сердце, — недооценивал. За несколько месяцев расчистить загубленную компанию, самого великого упрямца Фархадова переупрямить, — не ждал. Вот уж подлинно: не было бы счастья, да несчастье помогло. Не убрал бы тогда тебя с экономической безопасности, разве узнал бы, что в тебе, оказывается, такой мощный менеджер сидит. Так что полагаю тебя теперь на новый проект перебросить. Куда более масштабный. И главное, — более денежный!
Лицо Коломнина вытянулось.
— Ну-ну, не пугайся. Все, что тебе причитается за «Нафту-М», получишь в полном размере. Заслужил! Да и то — довольно перебиваться по жизни. Это пусть теперь Маковеи всякие выслуживаются и прочая банковская мелочевка. А твои контракты отныне в других нулях писаться будут. Короче, пора тебе узнать, Сергей Викторович! Влипли мы по самое некуда.
Дашевский безысходно потеребил свой мощный нос. Пытливо проследил за реакцией.
— Вошли-таки в уставный капитал Генеральной нефтяной компании. Так-то! Взяли блокирующий пакет. А ты что подумал, а?!
И он захохотал, довольный розыгрышем. Но Коломнин не засмеялся.
— Отступное за пятьдесят миллионов долларов кредита? — без труда догадался он.
— И это еще дешево! Позавчера я по поводу ГНК встречался с Гиляловым.
— Так он здесь причем? В смысле он теперь министр и предпринимательской деятельностью заниматься не может.
Дашевский посмотрел на него взглядом, живо напомнившим Бурлюка.
— Именно потому, что Гилялов теперь министр, ценность Генеральной нефтяной компании автоматически выросла вдвое, а то и втрое. Или это объяснять надо?
— Не надо.
— Тогда не придуривайся. Кстати, в ближайшее время Дойчебанк выделяет ГНК инвестиционный кредит для постройки наливных станций на кольцевом нефтепродуктопроводе, — вкусно, с видимым удовольствием выговорил он.
— Ах да, любимая приманка Славика Четверика.
— Не Славика! А господина Четверика. Нового президента крупнейшей компании. И не приманка. А почти реальный проект. Триста миллионов долларов под гарантию правительства Москвы. Разумеется, финансирование пойдет через наш банк. Согласие Лужкова, считай, получено.
— Считай или получено?
— Недоверчивый ты, Коломнин, человек. Но именно поэтому ты мне и нужен там позарез.
— Где?
— В ГНК! И не прикидывайся тупым, — больше у тебя этот номер не пройдет. По глазам вижу, давно все понял. Будешь полномочным банковским представителем.
— Лев Борисович! Смилуйтесь. Да Четверик меня при первом же случае «закажет». Вы ж нашу со Слав Славычем обоюдную любовь знаете!
— Знаю! Ничего — это тоже на пользу пойдет. Пойми, Сергей. Проект этот для банка — жизнь или смерть. Вложились сюда — теперь хода назад нет. Или вместе с ГНК в бизнесэлиту ворвемся, так что еще и Потанины с Фридманами перед нами дверь открывать станут, или — так нае…! А впрочем о плохом не будем. Тем более и оснований нет. Все просчитано до мелочей.
— Тогда зачем я? Есть те, кто просчитал.
— А человеческий фактор? — хмыкнул Дашевский. — Они, аналитики мои, все просчитали. И денежные потоки, и риски. Что умеют, то умеют. А Слав Славыча не просчитали. Потому что не понимают, что он-то и есть главный фактор риска. А ты понимаешь. И ты с него глаз не спустишь. Бумажки на слово не подпишешь. Он будет ко мне бегать жаловаться. И я тебя буду при нем больно дрючить. А ты все равно не подпишешь. Понимаешь?
— Это я как раз понимаю. А кого планируете на «Нафту» посадить?
— Маковей с бригадой.
— Маковей?! — изумление Коломнина выглядело неподдельным. — Да какой же из него менеджер? Долги только выбивать насобачился.
— Этим и займется, — Дашевский озабоченно глянул на часы, давая знать об окончании аудиенции. Но ошарашенный Коломнин не двинулся с места.
— Н-не понял.
— Чего тут непонятного? Банкротить твою «Нафту» будем.
— Банкротить?! Да она же ожила. Проценты выплачивает. Еще пару месяцев достроить трубопровод и — поток долларов хлынет. Вам что, не доложили?!
— Вот пока не хлынул, и обанкротим, — Дашевский нахмурился, как человек, которого вынуждают говорить о неприятном. — Ты ж помнишь: для ГНК на настоящем этапе наипервейшая задача — приобрести собственные крупные месторождения.
— И что отсюда следует? — вопрос был бессмыслен, — Коломнин и сам все понял.
— Генеральная нефтяная отныне — наш стратегический партнер. Что выгодно для ГНК, то выгодно для банка. А Верхнекрутицкое месторождение — это не тебе говорить, что за лакомство. Одна добыча газа может составить два миллиарда кубов. Это годовой уровень потребления газа в Москве! Я уж не говорю о газоконденсате. Вообще — Клондайк! Тут одним касанием можно встать вровень с нефтяными китами. Поэтому банк берет на себя банкротство «Нафты-М». Что предусмотренно конфиденциальным соглашением с ГНК.
— А что ж они сами?
— Не пори чепухи! Во-первых, никаких формальных претензий ГНК к «Нафте» не имеет. И потом — всем известно, что за ГНК Гилялов. А мешать в эту историю его имя — даже политически неуместно. Не говоря о моральном факторе.
Упоминание о моральном факторе Коломнина не по-доброму развеселило.
— Ну да. То есть сожрать своего учителя и благодетеля прилюдно — неловко.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131