… А потом присмотрелась — и поняла, что это за Спания такая.
А это, натурально, Испания. Которая по-латышски Spanija — просто переводчики попались знающие. И выходит, что в этой самой Спании козырная такая вилла — самое из всего спанского в каталоге дорогое, с земельным участком, с видом на Средиземное море (да не просто с видом, а на оконечности вдающегося в лазурную акваторию скалистого мыса), — так вот, вилла эта стоит в полтора раза МЕНЬШЕ, чем приличный новенький коттеджик в юрмальской дюнной зоне. И в целом цены на недвижимость в Испании, экономически динамичной и туристически архивостребованной стране Евросоюза с исключительными географическими и климатическими данными, раза в два ниже, чем в глухой, нищей, серой, плоской, мокрой, холодной, на хрен никому не нужной дыре на постсоветских задворках континента.
За последние пару лет на латвийском рынке недвижимости произошел взрывной рост цен. Практически одномоментно они выросли раза в два-три как минимум. Цены на дома в Юрмале меряются лимонами — латов. Да чего там: цены в панельных серийных курятниках позднесовдеповской, на живую нитку, постройки в каком-нибудь Пурчике или Плевках — и те подбираются к полусотне тысяч. При этом иммиграции в Латвию никакой — вообще — нет. Отсюда только уезжают, и население исправно сокращается. А это значит что? Правильно, что цены скакнули из-за резкого повышения внутреннего спроса. А это, в свою очередь, говорит о чем? Ага, о резком — мгновенном и во много раз — повышении покупательной способности этого самого сокращающегося населения.
В моей непрестижной по сравнению с другими городскими районами Иманте непосредственно сейчас начинается строительство трех двадцатидвухэтажных жилых высоток. На ближайшее будущее намечено возведение еще пяти семнадцатиэтажных. И квадратный метр в них стоит около семисот евро.
Хрен с ней, с недвижимостью. Число ангарных размеров маркетов с правдивыми приставками гипер-, макси-, мега-, архи— (о заурядном супер— не говоря) возрастает если не в геометрической, то уж в арифметической прогрессии точно. Сумасшедший рост торговых площадей, а значит, той самой покупательной способности. Я у себя на окраине, на стоянке возле дома, самые новые модели понтовейших иномарок встречаю раньше, чем в автомобильных каталогах… Ловили с Джефом как-то мотор — а едут сплошные “учебки”: одна, вторая, третья. Гон у них сегодня, что ли, поразился Джеф. Не сегодня — по жизни. Все получают права. По количеству личного автотранспорта Рига ставит рекорд за рекордом, что пресса и констатирует с выражением сдержанного восторга…
Я об этом могу долго — суть в том, что все к одному: у населения моей страны (сформулируем точнее: страны, где я живу) вдруг стало ОЧЕНЬ, ОЧЕНЬ, ОЧЕНЬ МНОГО ДЕНЕГ.
При этом, согласно совсем свежему подсчету, у половины работающих зарплата (а она является основным или единственным источником дохода, в свою очередь, для половины жителей Латвии) не превышает прожиточного минимума. Большинство объективных экономических и демографических показателей страны — в полной жопе. Даже хуже, чем у соседок — Эстонии с Литвой. Промышленность полудохлая. Сельское хозяйство не обеспечивает даже внутренний рынок. Полезных ископаемых — ноль (воды нет, растительности нет, населена роботами). Транзит — нефтяной, газовый, — и тот сокращается…
А теперь объясните мне, дебилу, что, собственно, происходит?
Как это бывает — бум рынка недвижимости при ничтожном уровне жизни? Лавинообразный рост потребления — при стабильном отсутствии производства?
Спрашиваю у знакомого, экономического журналиста из “Коммерсанта Baltic”. А, недвижимость, говорит. Это потому, что стали сейчас, старичок, очень много кредитовать. Ипотека, говорит. Ну допустим, говорю. Но ведь кредит — это то, что рассчитано на отдачу? А откуда тут может быть отдача? Ты мне объясняешь механизм роста цен на ту же недвижимость, а я тебя, старичок, спрашиваю о причине — откуда бабки взялись? Смотрит. Не понимает, о чем я. Хотя экономист из нас двоих он.
Супермаркеты? Это, говорит, инвестиции. Это скандинавы вкачивают. Шведики, финики и иные норвеги. Замечательно. Но они ведь не благотворительностью, они бизнесом занимаются. То есть, вкачивая, тоже рассчитывают на возврат. То есть видят здесь, в нашей, извини еще раз, жопе, перспективный рынок. И вот ты мне скажи — откуда тут взяться перспективному рынку? Снова смотрит. Снова не понимает.
Общался с другими вроде как профессионалами. Мало того, что ни один из них тоже ничего мне внятно не объяснил, — ни один действительно НЕ ПОНЯЛ, отчего и на предмет чего я их пытаю. Ни один из них ВООБЩЕ не усматривает противоречия, которое мне представляется вопиющим. Будь я параноик, я бы решил, что сделался жертвой глобального заговора, в котором участвуют и владельцы иномарок из-под моих окон, и мои визави-экономисты, и хозяева скандинавских корпораций… Но поскольку пока я еще не параноик, а немножко где-то документалист, с “лейкой” и блокнотом, то родилась у меня мысль влезть в это с головой и, может, что-нибудь сделать. Порыться, поговорить с людьми уже на камеру. Тем более что первого мая мы вступаем в Евросоюз.
Говорю Ансису, продюсеру с ЛНТ, — мы с ним делали “Тюльпановых баронов” и неплохо в целом сработались, — давай, есть тема. И — та же картина. Где тема? Ну вот, говорю, гляди. С одной стороны — так. Согласен? Согласен. С другой — ровно наоборот. Согласен? Согласен. Противоречие, говорю, налицо. Что-то тут сильно не так. Согласен? Нет, не согласен. Не видит противоречия. И вообще, говорит: богатеем — и хорошо.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125