– Нигде больше не нашел никакой работы?
– Я и не искал.
– Ты что, хотел работать здесь?
– Да, очень.
– Тебе что, нравится здесь?
– Конечно.
– Что-то я не въезжаю… Что здесь может нравиться?
– Я люблю море, – объяснил Лоу.
– Да хоть возьми его себе насовсем, парень. Чего особенного в море?
– Я думаю, море – всегда особенное, – мягко ответил Лоу. Он старался говорить так, чтобы его голос не звучал вызывающе. – Оно всегда иного цвета, с новым освещением. Иногда вода гладкая, как шелк, иногда это дикая стихия… На море всегда что-нибудь происходит: то вдали проходят корабли, то выпрыгивает стайка дельфинов, на скалы выползают тюлени, большие бакланы выкармливают птенцов, прилив приносит на берег разные обломки…
– Черт, так вот что тебе волнует кровь! Ты слышал это, Король?! – Хайнес с жалостью разглядывал помощника смотрителя. – Неужели тебе это не надоедает, парень?
Лоу отрицательно покачал головой.
– В башне всегда есть чем заняться… И вообще, я люблю спокойную жизнь.
– Теперь она уже не такая спокойная, а? – захихикал Хайнес.
– Да.
– Неужели тебе никогда не хотелось птицы с неба? Неужели тебе никогда не хотелось совсем иной жизни?
– Он еще ребенок, – вмешался Мейси. – Не понимает, что это такое.
– Придурки, монахи чертовы! – ворчал Хайнес. – Сидят здесь посреди моря и только и думают, как бы еще повкалывать… Черт, всю жизнь на коленях. Спорю, что у вас и молитвенники есть, парень!
– Иногда они нам нужны, – ответил Лоу.
– Ладно, а почему вас здесь трое? По-моему, и одного хватило бы…
– Для того чтобы нормально нести вахты, должно быть три человека, – объяснил Лоу. – И на случай непредвиденных ситуаций… Раньше считалось, что на маяке могут управляться всего двое, но ничего не получилось.
– Почему?
– Ну, было много разных забот… Но все поменялось только после того, как на одном из маяков умер смотритель, а его напарник оставил его тело в башне, не похоронив, и ждал несколько недель до смены, потому что боялся обвинения в убийстве.
– О Боже мой! Ты слышишь, Король?… Вот это да!
– К тому же всегда может произойти несчастный случай – тогда уж нужны все свободные руки. Пожар, например… – Лоу в последний раз провел тряпкой по латунной трубке и встал. – Может быть, теперь ты хочешь, чтобы я приготовил обед, а, Мейси?
– Я буду есть жареную индейку! – заявил Хайнес.
– Хорошо, мальчишка, – сказал Мейси. – Иди вперед.
И он пошел за Лоу вверх по лестнице, держа револьвер наготове.
Впервые после захвата башни Робсон не испытывал беспокойства из-за того, что не вся работа делалась вовремя. Световая камера была вымыта, оптический прибор отполирован, полы в башне подметены, часть комнат убрана. После полудня все смотрители занимались своими личными делами, почти как раньше, когда башня принадлежала им. Робсон расположился в кресле в общей комнате и продолжал плести шерстяной коврик, уже давно начатый. Лоу погрузился в книгу. Митчел, поглядев в окно, сказал, что хочет немного порыбачить.
Для захватчиков, которые не знали, чем заняться, время тянулось медленно. Только Мейси, поглощенный своими фантазиями, не выказывал признаков скуки. Бейкер все еще находился в световой камере, наблюдая, не появится ли на горизонте какая-нибудь лодчонка, но уже без прежнего энтузиазма. Казалось, во всем мире вообще не осталось небольших суденышек, и он печально стоял в дверях, глядя в никуда. Рози дежурила у телефона, хотя видела в этом мало смысла. Она чувствовала себя одинокой и очень скучала. Хайнес сидел развалясь в общей комнате рядом с Мейси, постукивая ногой в такт какому – то внутреннему ритму и куря без перерыва. Он нашел большой запас сигарет, принадлежащих Митчелу, и распоряжался ими, как хотел.
– Что ты читаешь, парень? – спросил он Лоу. Хайнес находил удовольствие в том, чтобы изводить других.
– Это называется «Тайфун», – вежливо ответил Лоу.
– Кто написал?
– Человек по имени Конрад.
– Никогда не слышал… Ну и как, интересно?
– Очень хорошо описан шторм, – сказал Лоу.
– Дай посмотреть.
Лоу протянул книгу. Хайнес лениво перелистал страницы.
– Какой-то идиот что-то здесь нацарапал, – процедил он. – Это ты, парень, наподчеркивал?
– Нет. Можно посмотреть? – Лоу взял книгу и взглянул на отмеченную карандашом фразу. Там говорилось: «Независимый продукт низменной свободы трущоб, полный презрения и ненависти к суровому рабству моря…»
Лоу слегка улыбнулся. Он знал, что накануне книгу брал Митчел.
– Должно быть, какой-то другой смотритель, – сказал он. – Эти книги переезжают с маяка на маяк.
– О чем здесь говорится?
– Здесь сказано, что часто люди, живущие на суше, не любят море, – тактично ответил Лоу.
Хайнес кивнул.
– Это как раз то, что и я втолковывал тебе, парень.
– Если ты хочешь сам что-нибудь почитать, – предложил Лоу, – здесь в шкафу есть целый ящик книг.
– Да, я видел…Как раз для проклятых монахов.
– Некоторые из них довольно интересные.
– Тоже видел, – презрительно отмахнулся Хайнес. – А Микки Спиллейна у вас нет?
– Не думаю.
– Черт, и вы, придурки, еще хотите быть современными!
Хайнес зевнул и поднялся. Минуту постоял перед зеркалом, поглаживая свои зачесанные назад волосы. Потом посмотрел на Робсона, который продолжал спокойно заниматься ковром.
– Как старуха, правда, Король?
Хайнес постоял, наблюдая, как Робсон металлической гребенкой уплотняет нити ковра.
– Жалко, что я тоже не захватил вязания!… Мейси, сидевший с револьвером на коленях, как вооруженный Будда, ничего не сказал.
– Что ты собираешься делать с ковром, когда закончишь, дедуля?
– Возьму его с собой на берег, – ответил Робсон.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53