— И никто из нас не загнулся.— Эй! Я вспомнил! — он привстал на кровати. — Вспомнил! Я какую-то кашку сожрал, она еще чесноком пахла. Я думал, это закусь, не удержался — попробовал. А меня потом Кука отругал, сказал, что это мазь от радикулита.— Ты что как маленький? — накинулась на него Ксюша. — Тех ругают, что тащат в рот все подряд, и ты лоб здоровый…— Уж больно банка была красивая, вся в импортных надписях, и стояла на полке, где жрачка! Я решил, что это пюре из чеснока и сыра, есть такое пюре…— Вот и траванулся, — резюмировала Ксюша. — Впредь будешь умнее!— Я теперь на диету сяду, — горячо воскликнул больной. — А лучше голодать начну по системе этого… Крега что ли?— Брега, — поправила я. После чего посчитала нашу миссию законченной. — Ну что, Колян, полежишь тут без нас?— Идите, девчонки, я посплю. — Он умиротворенно кивнул. — Спасибо вам, еще раз.Мы чмокнули спасенного в лоб и вышли.В коридоре по-прежнему было тихо. Только где-то бубнило радио, да в туалете капала вода. Мы быстро преодолели расстояние до нашей двери, но, дойдя до нее, затормозили.— Ты первая иди, — сказала Ксюша, отступая на шаг. — У тебя реакция лучше.— Думаешь, там еще парочка гантелей припасена?— Не знаю, но лучше не рисковать.— Правильно, — согласилась я и с силой пнула дверь.Она со скрипом отскочила. Ничего не произошло. Значит, путь свободен.Мы вошли в комнату. Я потянулась, подруга зевнула. Неимоверно хотелось спать. И выпить горячего кофе. К счастью кипятильник у нас был, как и растворимый кофе. По этому я деловито начала собирать на стол. Значит так, кружки, ложки, «Нескафе», шоколадка, вафли, сахар…— Что это? — вдруг спросила Ксюша.— Где?— Шум какой-то… — Она приставила согнутую ладонь к уху и прислушалась. — Или грохот. Но приглушенный, будто мешок с картошкой кидаютЯ последовала примеру подруги и тоже соорудила из своей пятерни локатор. Оказалось, Ксюша права — где-то наверху что-то падало. Я мысленно нарисовала план этажа и вновь прислушалась. Так. Это не в комнатах, не в фойе, не в душевой… Это в дальнем конце коридора. А что у нас там? А там у нас… Балкон!— Сонька! — в один голос заорал мы.— Сонька! — крикнула я, подбежав к окну и толкнув одну из створок. — Соня!Окно не открывалось, видно, примерзло. Рисованная рожица беспечно улыбалась, наблюдая за моими напрасными усилиями.— Что ты делаешь? Бежим скорее! — заорала Ксюша.— Не успеем! — в панике выкрикнула я, с новой силой набрасываясь на раму. Наконец, она хрустнула. Я рывком распахнула окно. В комнату влетел ветер в обнимку со снежной пылью.Ксюша все еще не понимала. Она не так хорошо знала планировку здания. А я, я была уверена, что справа от нашего окна есть пожарная лестница, причем, не прямая, а изгибающаяся углом и один из углов упирался как раз в балкон, на котором падает, как мешок с картошкой, наша подруга.— За мной! — скомандовала я и первой запрыгнула на подоконник.Я была права — лестница была именно справа. Я тут же схватилась за обледеневшую ступеньку и, не обращая внимания на острую боль от впившихся в ладонь ледяных игл, вскарабкалась наверх.Балкон был пуст.— Где она? — спросила подоспевшая Ксюша, озираясь по сторонам.— Не знаю, — ничего не понимая, пробормотала я. — И шума больше нет. Вообще ни звука. Как вымерли все.Как только я это сказала, звук появился. Но не приглушенный, как раньше, а резкий, громкий, противный. Это был звук Сонькиного голоса.— Где вас носило? — орала она, выныривая из-за угла. — Меня чуть не убили!— Это тебя где носило? — накинулись мы на подругу. — Мы, понимаешь ли, спасать ее пришли, а она где-то бегает.— Я за маньяком гонялась, — выпалила она. — Но не поймала!— А нормально объяснить нельзя? — все еще горячилась Ксюша. — И почему ты с наволочкой бегаешь?Сонька опустила глаза, удивленно уставилась на тряпку, которую сжимала в руке, потом поднесла ее к свету, распрямила. Оказалось, что это не наволочка, а мешок для белья: матерчатый прямоугольник, стянутый за края бечевкой.— Он мне это на голову напялил, — пояснила она, отбрасывая мешок в сторону.— Кто?— Маньяк! Не ясно разве? Я стояла на балконе, никого не трогала. И тут сзади кто-то ка-а-ак прыгнет. Ка-а-а-к напялит мне на голову мешок. И давай душить. — Сонька сжала своими руками шею и изобразила удушение. — Только не так, а веревкой. Накинул мешок мне на голову, бечевка как раз на уровне шеи оказалась, он и давай затягивать…— А ты что?— А я ка-а-ак дам ему головой по подбородку, как лягну, как вцеплюсь ногтями в руки… — Сонька скрючила пальцы, продемонстрировав, как она это проделала. — Меня же твой Геркулесов обучил приемам рукопашного боя!— Он тебя обучил приемам самообороны, к рукопашному бою они никакого отношения не имеют, — поправила я.— Какая разница! Главное, я так ему всыпала, что он взвыл и убежал! — голосила Сонька, переполняемая гордостью. Но вдруг она погрустнела. — Только я его не поймала. Пока мешок с головы снимала, пока дух переводила… Эх, упустила маньяка!— Постой! — перебила я. — Постой… Я не понимаю, зачем все это?— Что зачем?— Зачем некто совершает эти глупые нападения? Сначала на Изольду, потом на тебя.— Так он же маньяк! — вытаращив глаза, выпалила Сонька. — Он без этого жить не может!— Нет, Сонечка, все гораздо сложнее. Смотри сама. Первое убийство совершено очень аккуратно. Убийца все рассчитал: выбрал наиболее удачное время, место. Тихо хлопнул Петю, запер за собой дверь, выбросил ключи, ушел, не оставив следов. Второе убийство — тоже не докопаешься. Тихо и гладко. А потом начал действовать как слон в посудной лавке. Носится по зданию, нападает на всех без разбору, то душит, то режет, то смертельные ловушки сооружает.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59