Оставались консервы и хлеб. За них мы поначалу и принялись.Первые 10 банок опорожнили молча, слышно было только сопение и довольное почавкивание. Вторую партию поедали уже за светских разговором.— А вкусная штука, оказывается, эта сайка с горохом, — облизываясь, изрек Зорин.— И тушенка холодная ничего идет…— А я икру ем. Ложками. Правда, минтаевую…— О! — пробормотал с набитым ртом Артемон. — Сто лет не ел кильку в томатном соусе. Зашибись закусочка.— А я только ее и ем, — скривился Серега. — Надоело. Дайте мне супа.— Но он холодный. И на поверхности жир плавает, — передернулась Изольда.— Жир это хорошо. Я люблю сытно поесть.Бухгалтерша скривилась, но кастрюлю подала. Глядя на него, все остальные перестали воротить нос от остатков вчерашних трапез и застучали ложками по кастрюлям, выгребая со дна кошмарное варево.Наконец, все наелись. Сытые, перемазанные перловкой и томатом, откинулись на спинки стульев.— Уж и не помню, когда с таким кайфом ел, — благодушно пробасил Артемон. — И чего я все лобстеров хаваю, килька-то лучше. Мне че-то в последнее время обрыдла эта экзотика! Трюфели всякие, суши, мать их! А тут ваще… Меня дружбан в индийский ресторан затащил. Клевое место, говорит, танец живота, говорит, это он с турецким перепутал, ну да ладно… Приперлись. Смокинги напялили, все дела, думаем в чумовой кабак зарулили, надо ж выглядеть… Ты там не была? — спросил Артемон у меня. — Не? И прально. Там, знаешь, какие столики? У меня табуретка в детсаде выше была. А под жопинс вместо стула подушка. Представь, как мы в своих смокингах корячились… К тому же кругом какие-то сигареты вонючие понатыканы, благовония по ихнему… Ну да ладно. Сели, мы, значится, на эти подушки, к нам тут же какой-то Саид в чалме подбегает — меню тащит. Мы смотрим — а там одни матные слова… — после этой тирады, он полез в карман, достал оттуда бумажник со скромным логотипом «Гуччи» и выудил из него бумажку.— Что это? — полюбопытствовала я.— Это счет. Я его на память взял. Вот слушай… Так…МАТТХИ, ПАРАХТА, дальше ваще язык сломаешь… БАСАН РОТИ… прикинь да? Как они базарят на таком языке?— А что все это такое? — спросил любознательный Зорин.— Знаешь че? Это все хлеб! Прикинь! Мы ж с дружбаном не знали, что заказывать, а спросить у этого Саида в падлу, ну мы и заказали, что смогли выговорить. Он принес, мы пожрали, но что жрали, что нет — в животе революция. Нам бы картошечки с мяском. Ну спагетти на худой конец. А этот гаденыш в чалме говорит, рекомендую, фирменное блюдо… ща прочитаю… МАККАИ ПАКОРА. Мы говорим — тащи свою макаку. Думаешь, че принес? Кукурузные оладьи. Оладьи! Потом второе фирменное блюдо приволок — еще какие-то оладьи, только из гороха. И, знаешь, как они назывались? Он мне когда счет принес, я чуть ему в морду не дал, решил, что он меня обозвать хочет… ПУДЛА! Во как они назывались! Пудла!— И сколько эта пудла стоила? — захихикала я.— А ты сама посмотри, — он протянул мне счет.Я посмотрела и «выпала в осадок». Эта треклятая пудла стоила как моя пудра «Ревлон» (12 баксов, между прочим), а весь обед тянул на полную косметичку!— Артем, ты выкинул деньги на ветер!— Да ладно, это разве деньги! Вот в армянском ресторане с нас действительно однажды слупили — но там мы хоть мяска пожрали, коньячку со свездями выпили литра три…— И сколько стоил тот обед с мяском и коньячком? — вновь полюбопытствовал Зорин. Только не ясно, зачем любопытствовать, если единственным кулинарным излишеством, которое ты можешь себе позволить, является плавленый сыр «Волна».— Ну… «жигуленок» прожрали…Мы ахнули. Каждый представил, что он купил бы на эти «прожранные» деньги. Я, например, мысленно приобрела шубку из шакала (улетный мех у этого зверя, скажу я вам), Зорин, как пить дать, новый модем и безлимитный тариф на интернет, Сонька стиральную машину, пылесос, холодильник, Тю-тю силиконовую грудь и депилятор, Суслик взял бы «жигуленком», ему дюже машину хочется, Галина Ивановна отдала бы деньги партии, а Изольда выписала бы из тундры личного шамана…— Эх, живут же люди! — мечтательно протянул Серега.— Да-а, — выдохнули все хором.— И не жалко такие деньги прожирать? — тихо проговорила Изольда.— Не, — беспечно ответил Артемон. — Я ж алигарх! Мне по статусу положено бабками швыряться!— Артем, — смущенно прокашлявшись, спросила я. — Я все хотела спросить, да не решалась… Ты в каком вузе свой диплом купил?— Не понял, — моргнул Артемон.— Ну раз ты банкир, у тебя, наверное, какое-то соответствующее образование должно быть. Экономическое или юридическое.Он отрицательно замотал головой.— Ну хоть бухгалтерские курсы?— Не-е. На фига?— А как же ты работаешь в банке?— А кто тебе сказал, что я работаю? Я им владею. Владею. Ясно тебе, дурында? — благодушно улыбнулся он.Я сделала вид, что на дурынду не обиделась, и продолжила допрос. Уж очень было интересно, как с восемью классами можно стать хозяином банка.— А почему ты именно банк купил? Парни твоего круга…— Какого, на фиг, круга? — сразу насторожился Артемон.— Ну… э… Ты ведь сидел?— Было по малолетке. И че?— Вот я и говорю, что ребята, типа тебя. Деловые, я имею в виду. Покупают бензоколонки, ночные клубы, магазины. А ты банк.— Были у меня бензоколонки. Две. Продал я их, когда с бензином напряги начались. А ночной клуб и сейчас есть. Я там оттягиваюсь, — он мечтательно вздохнул. — Классно у меня там. Уютно. А девчонки ка-а-акие…Я закатила глаза — все-таки легкомысленные существа эти мужики. Им хоть убийства, хоть потоп, хоть война — никогда о бабах думать не перестанут.— Ну а банк-то что? — не отставала я.— Что, что. Достался мне банк… В наследство, блин…— От бабушки?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59