«Ну, что я вам говорил, миссис Хаборд? — сказал он. — Монетка мисс Кары — отличный талисман! Я, можно сказать, был обречен, а на мне ни царапины. Теперь я с ней не расстанусь». Конечно, это просто суеверие, но было видно, что он верит в то, что говорит. А дней через пять мне говорят, что он сбежал, взяв с собой бог знает сколько денег и ту брошь мисс Кары.
О деньгах я ничего не могу сказать, кроме того, что хранить в доме большие деньги — самому напрашиваться на неприятности! Но брошь он точно не брал, я видела ее собственными глазами в ящике у мисс Оливии, а уж десять дней прошло, как он исчез, и его монетка вместе с цепочкой тоже лежали там, я уж вам говорила. А неделю спустя обе хозяйки уехали за границу. Но как мог мистер Алан забыть свою монету?
Мисс Силвер переспросила:
— Как? Ну скажем, он был пойман с поличным, его могли заставить вернуть украденное, в том числе и брошь.
Старые леди могли не затевать судебное разбирательство, при условии, что он вернет брошь, и если эта монета с цепочкой тоже представляет ценность, то потребовали вернуть и их тоже. Все могло произойти именно так, миссис Хаборд.
Миссис Хаборд фыркнула.
— Могло, но не произошло! В любом случае мисс Кара про это не знала. За день до того, как они уехали за границу, я шла по коридору и услышала их голоса в комнате мистера Алана — дверь была приоткрыта. Мисс Кара плакала, а мисс Оливия ее отчитывала. Да так, что я подумала: ну и ну, стыдно ведь, как-никак сестра. «Разве можно так себя не уважать, — кричала она. — Ты оплакиваешь сбежавшего вора! Вульгарного воришку, обокравшего людей, которые всецело ему доверяли!» А мисс Кара ответила: «Если бы он сказал, что ему нужна эта брошь, я бы ему ее отдала. Я все бы ему отдала, что бы он ни попросил». И мисс Оливия сказала очень жестко: «Да, ты давала ему слишком много, и что из этого вышло? Ты сама подала ему эту мысль, а когда он понял, что зашел слишком далеко, он сбежал с тем, что смог забрать. Так что можешь проститься со своей брошью и с талисманом, с которым ты так всегда носилась — ты никогда больше не увидишь их».
А мисс Кара зарыдала еще горше, и как только у нее сердце не разорвалось, не знаю… и сказала, что ей ничего не жаль, только бы он вернулся.
— И что ответила мисс Оливия?
Голос миссис Хаборд понизился до зловещего шепота:
— Она сказала; «Ты никогда его не увидишь».
Глава 9

Кандида прожила в доме тетушек немногим больше недели, когда однажды, вернувшись из Ретли, обнаружила в своей комнате мисс Кару Беневент. Зашла речь о том, чтобы ей с Дереком пойти в кино, но так получилось, что в тот день Кандида пошла на ленч со Стивеном, а когда Дерек наконец появился, она решила, что будет лучше, если они отправятся домой, а не в кино. Ей совсем не нравилось то, что происходит, о чем она и сказала Дереку, когда они под дождем возвращались на машине в Андерхилл.
— Они думают, что я ходила на ленч с вами.
Он чарующе улыбнулся.
— Дорогая, я не могу распоряжаться их мыслями!
— Нет, можете! Вы ничего не говорите прямо, но Вы так все устроили, как будто мы встречаемся не просто так, и я требую, чтобы вы это прекратили.
— Радость моя, вам остается только сказать: «Дорогие тетушки, я не могу вам лгать. Я ходила на ленч не с Дереком, а он — не со мной», — Дерек произнес эту фразу нарочито-серьезным тоном, но, не выдержав, рассмеялся. — Так и скажите, если хотите устроить грандиозный скандал. Лично я обеими руками за мирную и спокойную жизнь.
— Я не собираюсь поддерживать вашу ложь.
— А кто лжет, дорогая? Не я и не вы. Вы не планировали на сегодня ленч со Стивеном, правда? Ну а как бы вы сказали им, что собираетесь это сделать? Это расстроило бы старых леди, да и вас — после беседы с ними. Надо радоваться, что все сложилось так удачно. По-моему, вы слишком хорошо воспитаны, чтобы бегать за молодым человеком и напрашиваться на приглашение.
Кандида взглянула на Дерека, не скрывая своего возмущения. Он ей нравился — не мог не нравиться, — но иногда ей хотелось надавать ему пощечин, и это желание обуревало ею по несколько раз в день.
— Не притворяйтесь идиотом — вы прекрасно понимаете, о чем я говорю.
Дерек пожал плечами.
— О, как вам будет угодно. Мы приезжаем домой и сообщаем: «Дорогие тетушки, Кандида вкусила ленч в обществе Стивена, а я»… Интересно, а где в таком случае его вкушал я? Как вы думаете, сумею ли я убедить их в том, что у меня случился провал в памяти, как у тех бедняг, которые попадали в сомнительные заведения лет на семь, а возвратившись, с улыбкой говорили, что ничего не помнят?
— Я так не думаю.
Дерек рассмеялся.
— Вот и я тоже. Кроме того, лучше держать эту версию про запас, на крайний случай, не правда ли? Ну сами подумайте: какой смысл в подобном скандале? Это будет неприятно им, это будет неприятно мне, а если бы у вас было доброе, истинно женское сердце, то и вам тоже.
Щеки Кандиды вспыхнули.
— Значит, мир любой ценой?!
— И спокойная жизнь. Вы абсолютно правы!
Кандида смотрела в окно, за которым моросил дождь.
Низкое серое небо и ровная серая дорога, голые ветви кустов в живых изгородях и поля, все краски которых были смыты дождем, монотонность скуки и уныния. Что толку злиться? Дерек обращал на ее злость не больше внимания, чем на струящиеся с крыши машины потоки воды. Как вода с крыши машины, как с гуся вода. Было в нем что-то такое, что не позволяло ничему прорваться внутрь: веселая бравада и сияющая улыбка, они надежно защищали то, что было в его душе что бы там ни было. Повинуясь внезапному импульсу, Кандида спросила:
— Дерек, вы действительно… вы на самом деле их любите?
Секунду-другую Дерек смотрел на нее, и его темные глаза улыбались.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84