Едва ли я кого-нибудь узнала бы, кроме постоянных жильцов. Но эту мисс Делорн я бы узнала где угодно. Она шикарно одевалась. Не понимаю, почему если девушка умеет выглядеть хорошенькой, все сразу думают, что с ней что-то не то.
В последней фразе Билл почувствовал личную обиду.
Было очевидно, что миссис Томпсон не приветствовала использование губной помады, да еще столь экстравагантного оттенка.
— Возможно, вы обратили внимание на моего друга, — продолжал Билл. — У меня в номере есть несколько фотографий. Если позволите, я принесу их.
Вернувшись с фотографиями, Билл застал Беатрис сидящей в эффектной позе, очевидно, позаимствованной из какого-нибудь модного спектакля. Он надеялся, что она не увлечется своей ролью до такой степени, что забудет о цели своего визита.
Достав три листа, извлеченных из фотоальбома, Билл передал их девушке. На первом был групповой снимок, сделанный на обеде выпускников колледжа, состоявшемся около двух лет назад. Там были он сам и Робин О'Хара. На втором было несколько фотографий, снятых в Уэйз-Энде в августе перед свадьбой Мэг. На третьем листе — свадебная фотография с подружками невесты, с профессором, рассеянно смотрящим в объектив, а в центре — сияющая Мэг и ее жених.
Беатрис Томпсон по очереди разглядывала каждый лист и клала его на колено. Чуть дольше она задержалась на свадебной фотографии. Билл наблюдал за ее лицом — оно вдруг стало менее привлекательным, и на секунду в нем промелькнуло сходство с миссис Томпсон. Ему казалось, что девушка обдумывает то, что собирается сказать. И то, что она сказала, застигло его врасплох. Ткнув указательным пальчиком в профессора, Беатрис заявила:
— Я видела этого старого джентльмена.
— Что?! — изумленно воскликнул Билл.
— Я видела его, — повторила Беатрис, продолжая указывать на профессора. Ее палец огрубел от работы, но ноготь был длинным и острым и покрытым ярко-красным лаком. — Могу в этом поклясться.
— Где? — спросил Билл, хотя ему хотелось сказать: «Чепуха!»
— Он выходил из квартиры мисс Делорн в девять утра.
Мое ведро мешало джентльмену пройти, и мне пришлось его передвинуть. Я хорошо его запомнила и еще подумала, что он мог бы уж и угомониться. И удивилась: зачем мисс Делорн понадобился такой старикашка? И что зачем бы он ей ни понадобился, это выгладит… — сделав паузу, она закатила глаза и закончила, вспомнив, что приличной девушке необходимо разговаривать с растяжкой: — ме-е-ерзко.
Профессор в девять утра выходил из квартиры Деллы Делорн? Не может быть. Но зачем Беатрис было лгать?
— Думаю, вы ошиблись, мисс Томпсон, — все-таки сказал он и, когда она покачала головой, быстро добавил:
— Но пока оставим это. Вы уверены, что больше никого не узнали на этих фотографиях?
Ему показалось, что девушка колеблется, и он подумал, что ее дерзкий ответ был всего лишь средством скрыть свою неуверенность.
— Если вы скажете мне, кого мне следует узнать, то я постараюсь.
— Ну нет, — возразил Билл. — Если вы никого не узнали, то так и скажите. Но если узнали — а я думаю, что это так, — тогда…
— Тогда что? — осведомилась мисс Томпсон.
— Ваша матушка получила от меня пять фунтов только за то, что отнял у нее время, так как она не сообщила мне ничего стоящего.
— Пять фунтов!.. — Беатрис произнесла эти слова абсолютно естественно, без всяких потуг на великосветское произношение, «уличным» лондонским говорком, и голос ее дрожал от волнения, так как она уже представляла, что можно купить на пять фунтов. Бусы из настоящего жемчуга… воротник из лисьего меха… туфли на шпильках… сумку… шелковые чулки… — Ого! — не удержавшись, воскликнула она. Но в сияющих восторгом голубых глазах внезапно мелькнуло хитрое выражение. Девушка выпрямилась в кресле, приготовившись торговаться. — Вы в самом деле дадите мне пять фунтов?
— Я дам вам десять шиллингов только за то, что вы пришли сюда, и добавлю пять фунтов, если вы сообщите мне хоть что-нибудь полезное. Но, пожалуйста, никаких выдумок. Учтите: я сразу об этом догадаюсь.
Беатрис бросила на него пытливый и лукавый взгляд.
Билл напрасно волновался, что обидел ее, бизнес есть бизнес, и изысканные манеры были временно отложены. Эта девушка умела отражать удар.
— Мне незачем финтить, — ответила она. — Если я решу все рассказать, то буду говорить правду, но я еще не решила.
— Даю вам пять минут. — Хотя Билл опасался, что за это время она успеет придумать какую-нибудь историю, но он должен был отлучиться, чтобы предупредить Огилви, что опоздает к обеду.
Билл позвонил Джимму по телефону, и тот сказал ему, что кроме него они никого не ждут, поэтому он может опаздывать сколько угодно.
Когда Билл вернулся, ему показалось, что Беатрис Томпсон приняла решение.
— Ну? — осведомился он.
Беатрис посмотрела на него.
— Все дело в том, что моей маме ничего неизвестно. И я должна знать, останется ли это между нами или тут пахнет судом и шумихой в газетах.
У девушки была голова на плечах. Похоже, ей действительно было известно что-то важное.
— Не знаю, мисс Томпсон, — честно ответил Билл. — Я ведь не полицейский. Мистер О'Хара исчез год тому назад и, вероятно, был убит, но прошу вас об этом помалкивать.
— В таком случае, пяти фунтов мало. — Взгляд голубых глаз стал твердым и холодным, как мрамор.
Билл предложил десять фунтов, но она потребовала пятнадцать и прибавку, если дело дойдет до суда.
— Мне-то без разницы, но мама у меня старомодная — вы сами се видели. Ее огорчит, что я не рассказала ей обо всем сразу, а мне не хочется расстраивать ее задаром.
Билл подумал, что двадцать фунтов были бы прекрасным успокоительным для миссис Томпсон, но устыдился своих мыслей, когда девушка с вызовом добавила:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64