Она не видела кто, но решила выяснить. Луч фонарика задел краешек двери и исчез. Но он унес с собой девять десятых ее страхов. Тишина, темнота, гниение — вот что испокон века отнимает мужество у рода человеческого. Человек всегда боится врага, которого не видит и с которым не может сразиться. А такой будничный предмет, как фонарик, неужто она испугается такой малости? Эта вспышка света все вернула на человеческий уровень, ничего потустороннего… Кто-то вошел в дом с фонариком, ее дело — узнать кто. Обычный посетитель подходит к двери, стучится или звонит. Если у него есть фонарь, он его включает сразу же. Тот же человек, который вошел в дом, не больше, чем она, хотел, чтобы его кто-то увидел или услышал.Она бесшумно подошла к двери и тронула ее. Раз не было щелканья замка или щеколды, значит, дверь откроется. Но когда она ее толкнула, ее охватил страх — перед ней зияла полная темнота. Дохнуло запахом плесени.Рассказывать долго; мысль быстрее слов. Между вспышкой фонарика и проникновением чьей-то тени в дом прошло одно мгновенье. Она вошла; услышала удаляющиеся шаги; в темноте луч света метался из стороны в сторону по коридору, отходящему от холла. Он помог ей понять, где она, — она на пороге вестибюля, ведущего в черную пещеру холла. Никаких деталей, просто черная пещера, уходящая в глубь дома; такое впечатление, что впереди лестница — бесформенная, смутная, — и в следующее мгновенье ее поглотила темнота.Она пошла в том направлении, куда удалился свет; она вытянула руки и ногами нащупывала путь. Свет больше не появлялся. Сделав примерно двадцать шажков, она уже стала сомневаться, в каком направлении двигался фонарик. Пока она стояла на пороге, он уходил куда-то вправо, но она не была уверена, что шла прямо. В темноте это очень трудно. Одни при этом сворачивают влево, другие — вправо. Выдержать прямой курс труднее всего.Надо было бы оставить дверь распахнутой настежь. Она не давала бы света, но, оглянувшись назад, Томазина могла бы заметить разницу между темнотой внутри дома и темнотой снаружи и понять, где именно она находится. Но она оставила дверь в том же положении — приоткрытой на ладонь, так ей казалось безопаснее. Человек, за которым она двинулась вслед, мог обернуться; а снаружи мог подойти кто-то другой, и распахнутая дверь выдала бы ее.Она стояла и, оглядываясь на дверь, прислушивалась. Кажется, послышался какой-то звук. Пустые старые дома полны своих собственных звуков, но этот донесся с другой стороны двери, которую она оставила приоткрытой. Или ей показалось, что так сделала? Она уже сомневалась во всем. Одно она знала точно: если сейчас кто-то войдет, а она будет так вот стоять, он ее схватит. Надо уходить.Она уже готова была сделать шаг, и вдруг вся похолодела от ужаса: воображение нарисовало ей, что же произошло. Она прошла дальше, чем думала! И при этом сильно уклонилась вправо! Если она сейчас сделает шаг, то рукой дотронется до дверной панели! Но прежде чем она сделала этот шаг, дверь рывком открылась, и ей в лицо ударил яркий электрический свет. Глава 33
Незадолго до этого Фрэнк Эбботт выключил верхний свет в номере отеля «Георг» в Ледлингтоне, поправил абажур настольной лампы и, взбив подушки, взялся за потрепанный томик стихов лорда Теннисона, который сегодня нашел в лавке букиниста на Рыночной площади. Он принялся перелистывать страницы. Раз мистер Джон Робинсон процитировал начало и конец какого-то стиха и раз мисс Силвер решила, что это имеет значение, в то время как сам он ничего в этом не узрел, он должен разгадать загадку, которую она, похоже, ему загадала.Он просматривал книгу, читая по две строчки каждого стихотворения, и наконец дошел до «Еноха Ардена» — длинной поэмы, написанной белыми стихами. Он узнал первую цитату:Долгие линии скал, разрываясь, оставили пропасть, А в пропасти пену и желтый песок.Как тогда, так и сейчас ему это ни о чем не говорило. Он погрузился в чтение истории Еноха, туманной и пространной. Без комментариев мисс Силвер он чувствовал себя непроходимым тупицей. Даже удивительно, что такие длинные стихотворные повествования когда-то были в моде. Но вдруг наметился некий проблеск. Фигурально выражаясь, он вдруг проснулся и начал улавливать смысл. Так вот оно что! Конечно, прямого отношения к делу это не имеет. Но интересно, очень даже интересно!Он проследовал за Енохом до его смертного одра и наткнулся на вторую цитату:
…Маленький порт редко видел Более пышные похороны.
Он закрыл книгу, положил ее на столик и сполз с подушек пониже, устраиваясь спать.Тем временем мисс Силвер сидела в своей спальне. Она разделась, проделала ежевечерние процедуры, прочла главу из книги и приоткрыла дверь, ведущую к Дженнифер. После этого немного подождала, потом надела теплый голубой халат, украшенный ручной вышивкой, и уселась возле электрокамина. Предусмотрительность мистера Крэддока, установившего мощный обогреватель, весьма похвальна. В холодную зиму в загородном доме с ним уютно, чисто, он не требует никаких хлопот. Она отметила это перед тем, как перейти к событиям сегодняшнего дня.День выдался отнюдь не скучный, пожалуй даже чересчур насыщенный. Недомогание миссис Крэддок усилилось. Сознание она больше не теряла, но была очень слаба, часто плакала и не стремилась встать с дивана и чем-нибудь заняться. Когда ей предложили перелечь на кровать, она не сопротивлялась. Певерил Крэддок взирал на все это с угрюмым недовольством. Кто проведет в его доме несколько дней, сразу поймет, что ждать от него помощи бесполезно. Мало того, он демонстрировал такое отвращение к недомоганию жены, что все вздохнули с облегчением, когда он сказал, что будет допоздна работать, и с ужином на подносе удалился в центральную часть дома.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68