«бу-бу-бу», пугающе-ярос
тно прокричала на улице «Скорая помощь», шаркали и неровно топотали в ко
ридоре тяжелые шаги, и в половине девятого, когда Жеглов, встав, сказал: «В
се, пошли!» Ч все вскочили, шумно завозились, натягивая плащи и кепки, зат
олпились на миг перед дверью.
Жеглов щелкнул выключателем, и желтую слабую колбочку лампы словно разд
авила прыгнувшая из углов тьма, и в этой чернильной мгле невидимая тарел
ка радиодинамика прошелестела своим картонным горлом нам вслед:
«Московское время Ч двадцать часов тридцать минут. Передаем романсы и а
рии из опер в исполнении заслуженной артистки РСФСР Пантофель-Нечецкой
…» В Колобовском переулке Векшин ушел вперед, а мы шли за ним метрах в ста,
потом и мы растянулись; и, когда Вася занял скамейку на Цветном бульваре, т
ретью слева от входа со стороны Центрального рынка, одиноко стоявшую в п
росвете между кустами, далеко видную со всех сторон, мы с Жегловым пристр
оились у закрытой москательной лавочки, за будкой чистильщика, заколоче
нной толстой доской.
Отсюда нам был виден тщедушный силуэт Векшина, сгорбившегося на скамейк
е под холодным моросящим сентябрьским дождиком. Гость, которого все ждал
и, появиться незаметно не мог, да и уйти незаметно ему не предвиделось. Про
хожих почти совсем не стало на улице. Подсвеченный изнутри синими лампам
и, проехал трамвай. Я взглянул на свои трофейные часы со светящимся цифер
блатом и шепнул Жеглову:
Ч Четверть десятого…
Жеглов сильно сжал мне руку, и я увидел, что рядом с Векшиным остановился в
ысокий мужчина, постоял немного и уселся рядом. Я никак не мог сообразить,
откуда тот взялся: все подходы просматривались, и он не мог подойти незам
еченным. Я взглянул на Жеглова, и тот шепнул совсем тихо, будто бандит мог
его услышать отсюда:
Ч С трамвая на ходу спрыгнул…
Не мог я потом вспомнить, сколько прошло времени, ибо в эти не очень долгие
минуты все кипело во мне от досады и возмущения: вот он сидит, бандит, в ста
шагах, протяни руку Ч и можно взять за шиворот, а надо сидеть почему-то зд
есь, за будкой, затаившись, говорить шепотом, изнемогая от нетерпения узн
ать, как с ним договорится Векшин.
От Трубной площади со звоном и скрежетом приближался трамвай, и я подума
л, что, когда вагоны поедут мимо нас, на какой-то миг мы потеряем из виду Век
шина с бандитом. Но бандит вдруг встал, похлопал Васю по плечу, и мне показ
алось, будто он пожал Векшину руку, потом повернулся, перепрыгнул через ж
елезную ограду бульвара и, пробежав несколько шагов рядом с грохочущим и
дребезжащим вагоном, ловко прыгнул на подножку. Красные хвостовые огни
уносились к Самотеке, а Вася спокойно сидел на скамейке.
Прошло пять минут, а Векшин почему-то не хотел уходить оттуда. Жеглов прот
яжно и тоненько свистнул, но Вася и головы не повернул…
Ч Может, они договорились, что еще кто-нибудь подойдет? Ч предположил я.

Жеглов только пожал плечами.
Прошло еще десять минут, мы поднялись и медленно пошли в сторону Векшина,
по-прежнему сидевшего спокойно и неподвижно. Когда мы подошли к нему впл
отную, то я, перевидав на войне много всякого, сразу понял, что Вася мертв. О
н смотрел на нас широко открытыми круглыми глазами, на реснице повисла с
лезка, маленькая, прозрачная, и тонкая струйка крови сочилась из угла рта.
Длинный нож-«заточка» вошел прямо в сердце, он пробил насквозь все его ху
денькое мальчишеское тельце и воткнулся в деревянную спинку скамейки; и
потому Вася сидел прямо, как примерный ученик на уроке, и сразу стал он так
ой маленький, беззащитный и непоправимо, навсегда обиженный, что у меня м
ороз прошел по коже.
Ч Расколол его бандит проклятый! Ч глухо сказал Жеглов.
Ч Это нам за него надо головы расколоть, Ч сказал я и, повернувшись к оне
мевшему Пасюку, велел: Ч Вызывай «Скорую».



Юридический факультет Московского ордена Ленина государственного уни
верситета им. Ломоносова объявляет, что 10 октября 1945 года в 18 часов на заседа
нии Ученого совета состоится публичная защита диссертации Евсиковым X. П
. на тему: «Показания обвиняемого как источник доказательств в советском
уголовном процессе», представленную на соискание ученой степени докто
ра юридических наук.
Объявление

Вернулись на Петровку мы около полуночи, и Жеглов сразу отправился по на
чальству. Расселись в кабинете так же, как три с половиной часа назад: Пасю
к Ч в углу на продавленном пыльном кресле, Коля Тараскин Ч на мрачно бле
стевшем дерматиновом диване с откидными валиками, фотограф Гриша Ч на п
одоконнике, откуда все время дуло, фотограф чихал, но с подоконника почем
у-то слезать не хотел, а я Ч на своем венском стульчике с медалью ХОЗУ. Тол
ько Васи Векшина не было. И хотя стул Жеглова за обшарпанным канцелярски
м столом тоже пустовал, но по разбросанным бумажкам, сдвинутым чернильни
цам, открытым папкам было ясно, что хозяин куда-то выскочил на минуту и ск
оро явится на свое место. А Векшин пробыл здесь слишком мало, чтобы остави
ть хоть какой-то, пускай самый маленький, следок в этом и так безликом слу
жебном помещении. И от этого казалось, будто он и не приходил сюда, и не был
о подготовки к операции и спора насчет взятия «языка», не смеялся он здес
ь тонким мальчишеским голосом. Но на окне еще стояла банка из-под америка
нской тушенки, которую Векшин ел несколько часов назад, облизывая худые
пальцы в цыпках. И за бронированной дверцей сейфа лежала его кобура с рев
ольвером.
Я сидел, прикрыв ладонью глаза, и меня не покидало воспоминание, как носил
ки с уже застывающим Васиным телом вкатили в «Скорую помощь», люк машины,
белый, с толстым красным крестом, захлопнулся с глухим лязгом, будто прог
лотил свою добычу, и «ЗИС», жадно урча, помчался прочь, обдав нас сладким д
ымком непрогоревшего бензина.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21