ТОП авторов и книг     ИСКАТЬ КНИГУ В БИБЛИОТЕКЕ

 


— И купцы? — серьезно осведомился Шестаков.
— И купцы! Российско— американская компания, конечно, имела в первую очередь коммерческие цели, но и Шелихов, и Баранов строили на западном побережье Америки фактории, школы и больницы. А конкистадорские банды, катившие с восточного побережья, уничтожали все живое на своем пути — народы, государства, целые цивилизации...
— У России был совсем иной путь, совсем иные задачи, — заметил Шестаков.
— Вот именно! Они были исторически иные, и я часто с мукою думаю, что сыны российские, взявшие на себя нечеловечески страшный труд освоения самых недоступных участков Земли — Арктики, Камчатки, Сибири, Алеутов, открытие Антарктиды, — все равно не пользовались должным престижем среди мореплавателей мира.
— А почему?
— Потому что, за исключением Петра, в нашей державе были очень серые государи, которые казенным бюрократам верили всегда больше, чем людям, бившимся за идею, а не за свою корысть...
Неустроев горько помотал головой и тихо добавил:
— Неверие и пренебрежение к своим талантам, как ржа, разъели российское общество. Возьмите хотя бы Литке. Ведь выдающийся был адмирал и мореход, по— настоящему образованный человек, а всего лишь полвека назад сказал, и заверил, и предписал: «У нас, у русских, еще нет такого моряка, который решился бы плыть морем в устье Енисея...»
— Может быть, поэтому мировая слава принадлежит конкистадорам и торговцам пряностями, а не Чирикову и Челюскину?
— И поэтому тоже... Да не в славе дело. Славу создавал блеск небывалого количества золота, хлынувшего в Европу, а не великие географические открытия.
Шестаков усмехнулся:
— Между прочим, мало кто знает, что испанское и португальское золото, награбленное во всем мире, не сделало эти страны ни богатыми, ни счастливыми. За следующие сто лет они пришли в полнейший экономический упадок...
— Не— ет, грабежом не проживешь, грабеж державу не богатит, — покачал головой Неустроев. — Богатство стране создают просветительство, труд, поиск новых путей, торговля.
Шестаков показал на большую фотографию Норденшельда с дарственной надписью Неустроеву:
— Вот он, когда впервые прошел Северным морским путем, не думал о грабеже, а думал о благе...
— Безусловно! Ошибка только в том, что по нашей российской беспамятности первопроходцем на Северном пути считают Эрика...
— Разве это не так?
Неустроев сказал сухо:
— Сейчас уже научно можно доказать, что поморы и казаки это делали еще в семнадцатом веке.
И тут же снова вспыхнул, загорелся, чуть ли не бегом промчался вдоль огромной карты Полярного бассейна, сердито ткнул в него сухой рукой:
— Вот, смотрите, весь этот гигантский труд совершили наши с вами земляки. Первыми, дошедшими до Тихого океана, были устюжане — Дежнев, Москвитин, Поярков, холмогорец Попов. У них была историческая необходимость для такого подвига. Ощущение, так сказать, великой миссии России на северном океане...
— Вы имеете в виду разведку и освоение самых труднодоступных мест?
— Конечно! Им были суждены не тропические кущи Америки, а вечная стылость Арктики, Чукотки, Камчатки, Аляски.
— Да— а, другого пути в мир не было, — задумчиво сказал Шестаков.
— Вот именно! Татары веками перекрывали путь к теплым морям, шведы и немцы — к Балтике. И шли они со своей землицы неродящей в огромной и бушующий мир через Ледовитый океан...
— Но ведь это было очень давно, — возразил Шестаков. — Сейчас, благодаря техническому прогрессу, существуют все возможности для реального освоения Заполярья, так что...
— Сам по себе технический прогресс для настоящего освоения Севера — ноль. Нужна возвышенная нравственная идея! — горячо перебил его Неустроев. — Такая идея вела братьев Лаптевых, Челюскина, Беринга...
— А как бы вы сами, Константин Петрович, сформулировали эту идею? — спросил Шестаков.
Неустроев испепеляюще полыхнул голубыми неистовыми глазами:
— Люди сильные должны раздать неслыханные богатства Севера людям слабым!
Шестаков смотрел на тщедушного, впалогрудого профессора, не скрывая любопытства:
— Давайте, Константин Петрович, попробуем вместе! — вдруг предложил он гидрологу.
Неустроев усмехнулся:
— Со мной?... Пожалуйста! Но остальных людей экспедиции вы погубите.
— Не— а, — упрямо покачал головой Шестаков. — Мне нужен отряд сильных, знающих людей. С ними мы привезем голодающим самое главное богатство — хлеб...
— У нас нет судов, нет обученных экипажей, нет топлива! — снова взорвался Неустроев. — Не забывайте, что территория, прилегающая к Северному морскому пути, — это гигантский и довольно пустынный район протяженностью — ни много ни мало — семь тысяч километров! Если экспедиция не обернется за одну навигацию — все погибнут!
— Дорогой Константин Петрович, мы не можем не обернуться за одну навигацию. Иначе здесь погибнут десятки тысяч людей...
Неустроев грустно улыбнулся:
— Но ваше желание спасти их не может быть сильнее Арктики. Вы плавали в Полярном бассейне?
— Нет.
— В том— то и дело. Это самая неукротимая стихия на Земле. И она сломила многих энтузиастов.
Шестаков пожал плечами:
— Я не плавал в Полярном бассейне, но я брал Шенкурск. В сорокаградусный мороз, по снегу голодные люди волокли на себе пушки. И стихия не могла их сломить. И нас Арктика не сломает. С вами или без вас, но осенью хлеб будет в Архангельске...
— На чем же вы строите свою уверенность?
Шестаков расстегнул карман френча, достал сложенный вчетверо лист бумаги:
— Это телеграмма в Наркомпрод из Архангельского губернского исполкома.
«Положение губернии отчаянное.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61

ТОП авторов и книг     ИСКАТЬ КНИГУ В БИБЛИОТЕКЕ    

Рубрики

Рубрики