— Что или? — рассердился пионервожатый. Совсем не того ждал он от Саввушкина. Было бы непедагогично уступить строптивцу.— Ничего, — буркнул Сип. В соседней комнате грянул дружный смех. — Короче, будет работа?— По истечении срока наказания, — сказал пионервожатый.Саввушкин махнул рукой и пошёл к двери. На пороге он обернулся.— Вы ещё увидите! — Сип сверкнул глазами и выбежал за дверь.Андрей постучал в перегородку.— Девочки, нельзя ли потише? — крикнул он.— Ой, умора! — ответили ему. — Новый «Крокодил» привезли…Саввушкин, покинув в гневе пионервожатого, не знал, что Смирнов тут же направился к директору школы. Поделиться радостью, что педагогический эксперимент удаётся.— Действует, говоришь? — спросил Макар Петрович недоверчиво.— Творческий подход, — скромно сказал Андрей. — В Саввушкине происходит настоящий перелом. К лучшему. Переоценка себя как личности и других духовных ценностей.— Вот уж не думал, что безделье может кому-нибудь принести пользу.— Точный психологический расчёт, — пояснил пионервожатый. — Саввушкин — натура энергичная, верно?— Живой хлопец, — кивнул директор.— И тут попал в положение: все работают, а он тунеядец. Задело. Места себе не находит.Макар Петрович задумчиво посмотрел на Смирнова.— Может, все это и хорошо. Не перегни только палку, Андрей.— Что вы, Макар Петрович. Строго научный метод. Я лично за ним наблюдаю.— Ну-ну…До полдника разговоры крутились в основном вокруг только что прошедшего матча между седьмым «Б» и восьмым «В» классами. Команда седьмого «Б», вырвавшая первую свою победу не без помощи борова Васи, на этот раз тоже играла отлично и вышла в полуфинал. Ребята, коротавшие время до полдника, не преминули вспомнить злополучного йоркшира и, конечно же, Сипа.— Кстати, — заметил Юра Данилов, — почему Илюха сегодня не обедал?Вопрос был обращён, естественно, к Гулибабе.— Не знаю, — ответил тот.— Перешёл на подножный корм, — съязвил Ваня Макаров.Гулибаба запыхтел. Ответил бы он Ваньке за дружка, но после того случая, когда Сип вздул Макарова, Ваня старался быть поближе к Данилову. С двумя Гулибаба связываться не решался.— Действительно, что-то Илюшки не видать, — сказал Стасик.— На полдник явится, — с усмешкой сказал Юра. — Как миленький.— Решил голодовку объявить, — сказал Шота. — Гордый.— Пузо с гордостью не считается, — заметил кто-то из ребят.— Вам бы только о еде, — недовольно пробурчал Гулибаба.Это вызвало смех.— Уж кто бы говорил… — заключил Данилов.Гулибаба насупился и сжал кулаки. Неизвестно, чем бы закончилась эта словесная перепалка, не прозвучи горн.— Кончай отдыхать, айда шамать, — сорвался с места Макаров.Ребята потянулись к столовой. Напрасно Володя вытягивал шею, вертел головой, надеясь увидеть друга. Место между Гулибабой и Стасиком Криштопой пустовало. Сиротливо стоял на столе стакан какао с куском хлеба, намазанным маслом.— Кто это запоздал? — спросила повариха тётя Глаша, останавливаясь возле Володи.— Саввушкин, — пояснил Стасик.— А-а, рыжий. Гляди-ка, начальство какое, опаздывает, — добродушно покачала головой повариха. — Кому добавки, хлопцы?Гулибаба, редко отказывавшийся от второй порции, на этот раз промолчал. Отсутствие Сипа его насторожило. Зная горячую голову друга, Володя встревожился.— Наверное, рыбалит, — словно читая его мысли, сказал Стасик.— Наверное, — согласился Гулибаба. Это было вполне возможно. Если хороший клёв, Илюха мог забыть обо всем на свете. Или не услышал горн.Решив проявить заботу о друге, Володя попросил у тёти Глаши разрешения забрать полдник Сипа в палатку.— Захворал? — поинтересовалась повариха.— Не мог прийти, — уклончиво ответил Гулибаба.— Бери, хлопец, бери. — Повариха протянула ему ещё пару варёных яиц. — Нехай поправляется…От яиц Володя хотел отказаться: не принял бы Илья за издёвку. Но передумал.«Сам съем», — решил он.Когда хочешь сделать что-нибудь незаметно, обязательно выходит наоборот. Осторожно неся перед собой порцию Саввушкина, чтобы не пролить какао, Гулибаба чуть не опрокинул стакан на Макара Петровича, столкнувшись с ним в дверях. Директор покачал головой, но ничего не сказал.Буквально через десять шагов Володю остановил пионервожатый.— Кто заболел? — спросил он.— Да вот, несу… — замялся Гулибаба. — Илюшке…— Саввушкину? — удивился Андрей. — Странно. Утром он был у меня. Совершенно здоров.Володя потоптался на месте, не зная, что сказать.— То утром…Смирнов заколебался: может, пойти проведать?— К врачу обращался?— Не знаю.— Пусть обратится, — посоветовал пионервожатый. — Наказанье наказаньем, а здоровье само собой.— Хорошо, я скажу, — отозвался Гулибаба и зашагал поскорее дальше.Добравшись, наконец, до палатки, он поставил полдник друга на тумбочку и первым делом полез под раскладушку Сипа, где тот, по обыкновению, хранил удочки. Их там не оказалось. Так оно и есть — Илюха на Маныче. Недолго думая Володя побежал на излюбленное место рыбалки.Ещё издали он увидел тощую мальчишескую фигуру, замершую возле воткнутой в землю удочки.— Сип! — крикнул Гулибаба.— Чего орёшь? Рыбу распугаешь, — обернулся к нему другой парень.Володя побродил по берегу и, не найдя Саввушкина, возвратился к палатке.«Где же Илюха? — размышлял он, лёжа на койке. Какао и хлеб с маслом стояли на тумбочке нетронутые. — Может быть, в станицу подался?»Он вскочил с койки, намереваясь сбегать на переправу, разузнать, не уезжал ли Илья на тот берег. Но в это время в палатку вошёл Смирнов.— Ну, где тут больной? — спросил он, оглядываясь. Кроме Гули бабы, в палатке никого не было. Все ребята были на улице.— Не знаю, с утра не видел.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27