Или в позе «откладывающей яйца черепахи»? Или же им вместе не изобразить «целующихся цапель»? От этих картин Ильяс бросило в жар. Ее душили гнев и обида. Как он мог? Как он посмел предпочесть ей — форани из клана Леопарда — какую-то жонглерку-давалку?Погруженная в подобного рода мысли, девушка не услышала шороха шагов по гравиевой дорожке, не заметила колебания отведенных чьей-то рукой веток и, лишь когда на пороге беседки возник заслонивший звезды и огни особняка темный силуэт мужчины, очнулась и яростным шепотом воскликнула:— Как же ты мог?! Как посмел сделать это?— Посмел? Я?.. Что ты имеешь в виду, моя госпожа? — изумленно спросил Таанрет и, видя, что порывисто вскочившая с циновки, пылающая гневом форани явно не собирается отвечать, шутливо продолжал: — Быть может, ты умеешь читать мысли? Но право же, негоже кидаться на мужчину с кулаками за то, что он мечтает обнимать и целовать полюбившуюся ему девушку. Тем паче ежели он, прежде чем дотронуться до нее хотя бы мизинцем, намерен признаться ей в любви и умолять выйти за него замуж.— О чем ты говоришь? Почему ты здесь, а не… Впрочем, это я так. Неважно…— Зачем ты сбежала с пира? Я всюду искал тебя, чтобы сказать… Хотя это не поздно сделать и сейчас. Я люблю тебя и хочу, чтобы ты стала моей женой.— Я? Вот так сразу? — оторопела Ильяс, осознав наконец, что желтоглазый вовсе не развлекался с жонглеркой, а разыскивал ее и только что сказал те самые слова, которые она желала услышать от него больше всего на свете. «Ваай-ваг! Это не сон? — спросила она сама себя, не веря собственным ушам. — О Нгура, сделай так, чтобы это не оказалось розыгрышем! Ведь он не может так жестоко шутить?»— Ты любишь меня? — недоверчиво повторила она — Ты желаешь, чтобы я стала твоей женой перед лицом Богов и людей?— Да! — Таанрет шагнул ей навстречу и взял ее руки в свои. — Да! Да! Да! Люблю, хочу, желаю! Ты нужна мне, и я прошу тебя стать моей женой!— Хорошо. Я стану… Буду… — растерянно прошептала Ильяс. — Ты знаешь, что снишься мне каждую ночь? Это просто невыносимо! Уж лучше я и правда буду любить тебя наяву, а не во сне…— Ну так и люби! Ни о чем ином я и не мечтаю! — улыбнулся желтоглазый и привлек ее к себе.— Погоди! Я э-э-эээ… что-то плохо соображаю. У меня мысли разбегаются. Мне надо поговорить с папой! — нашлась Ильяс, с трудом одолевая охватившее ее смятение. Не может быть, чтобы мечта ее исполнилась так просто и легко. — Как-никак я его единственная дочь и наследница.— Тебе не о чем беспокоиться. Я уже говорил с Газахларом. Он не будет возражать.— Что?! Ты говорил с моим отцом? Еще не получив моего согласия? — удивилась девушка, и скверное предчувствие омрачило охватившую ее радость. — Тебе не следовало так поступать.— Ты права. Но сделанного не вернешь. Мы справим свадьбу на следующей седмице. Полагаю, главный жрец храма Амгуна-Солнцевращателя-Над-Пор-том не станет возражать.— Постой. Нам вовсе незачем так спешить! — запротестовала Ильяс, всем своим существом ощутив, что события разворачиваются как-то не так. В торопливости желтоглазого крылся какой-то подвох, и, дав согласие стать его женой, она поступила опрометчиво.Ильяс чувствовала себя как человек, бросившийся с обрыва в реку и внезапно обнаруживший, что его подхватило сильное подводное течение, о котором он до этого не подозревал. Но вне зависимости от того, сбережет ли это течение ей силы и вынесет в дивный цветущий край или же разобьет о невидимые с берега камни, она не желала безоглядно вверять ему свою судьбу.— Ты слишком торопишься… Я еще не готова… — Она попыталась отстраниться от Таанрета, но тот только крепче притиснул ее к себе.— Я подготовлю тебя, — твердо пообещал он, запечатывая уста Ильяс поцелуем.Его язык проник в ее рот, и девушка с отчаянием подумала, что не должна сдаваться так легко. Что-то было не так. Что-то неправильное было в столь стремительном развитии событий. Приехав в «Мраморное логово», Таанрет как будто взял ее за руку и повел к одному ему ведомой цели. Он говорил о любви, но двигала ли им и впрямь любовь? Как жаль, что она не выслушала Кальдуку на празднике Цветущих Деревьев! Но, может быть, еще и сейчас не поздно поговорить с ним?..Она рванулась из рук желтоглазого, и тот неожиданно легко отпустил ее.— Куда ты спешишь? К какой цели несешься? Почему ты не хочешь слушать меня и не желаешь дать мне времени, дабы привыкнуть к мысли о грядущем замужестве? — прерывающимся голосом спросила Ильяс, готовая скорее броситься наутек, чем позволить Таанрету вновь заключить себя в лишающие сил и воли объятия.— Ты показалась мне отважной женщиной, — сказал после некоторого молчания желтоглазый, присаживаясь на бортик беседки. — Умной, отважной и доброй… — уточнил он, словно взвешивая произнесенные слова и примеряя их к стоящей от него в трех шагах форани.— Это ничего не объясняет! — нетерпеливо топнула ногой Ильяс. — Я тоже считаю себя умной, отважной и доброй. Однако это еще не повод тащить меня к алтарному камню, не давая перевести дух!— Ты не поняла. Ты видела: сегодня меня дважды едва не убили — и все же спрашиваешь, куда я спешу. Скажи лучше, что ты испугалась. Это будет честно. И в этом нет ничего позорного: мужества ожидают от мужчины, а не от юных избалованных форани. Да и не слишком-то, наверное, разумно выходить замуж за человека, которого могут не сегодня завтра прикончить. — Он устало потер ладонями лицо и поднялся с каменного бортика, явно намереваясь покинуть беседку. — Прости, что я предложил…— Но я вовсе не отказываюсь стать твоей женой!..— …Когда-нибудь потом, — закончил за девушку желтоглазый.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130