Дутая ручка в середине слегка продавлена, а лезвие с одной боковины ржа проела, зато на конце ручки чётко вырезана монограмма: две латинские узорчато сплетённые буквы — M и R, несомненно, они означали имя и фамилию владельца.Антуан с грохотом выбросил из-под нар покоробленный цинковый ящик, там было с полсотни старых патронов, лежали сошки от ручного пулемёта.Я показал ему нож. Антуан задумчиво шевелил губами, перебирая имена, которые могли бы подойти под монограмму, потом помотал головой.— Мариенвальд Роберт, — подсказал я.Антуан улыбнулся, отдавая должное шутке, и пояснил:— M — это имя, a R — фамилия.— Мы найдём этого M и R, обещаю тебе, Антуан.— Они все погибли, — печально отозвался он.Я вытер нож, спрятал его в папку, насыпал туда же горстку патронов. Нож да фляга — вот и все наши находки. Но что, собственно, рассчитывал найти я в старой хижине? Я и сам не знал, чего искал. А они не знали, что надо было здесь оставить. Ведь они часто уходили отсюда и всегда возвращались, но тот вечер июля двадцатого дня оказался последним для них, только они не ведали об этом и потому не сумели позаботиться о будущем. А камни молчат.Развернул карту, обвёл крест, обозначающий хижину, кружком — исполнено.
Карта снова лежит на коленях; мелькают деревни, перекрёстки, рекламные щиты. На развилине Антуан неожиданно сделал левый поворот. Я удивился.— Направо, Антуан, — сказал я, показывая на карту. — Нам надо направо.— Эвай, — ответил он. — Нужно заехать в Эвай.— Ах, Эвай, прекрасный город, — с чувством продекламировал я. — Там живёт одна дама. Недаром молвил чёрный монах: «Ищите женщину в Эвае». Виктор найдёт мадам Икс и посвятит ей свою поэму.— Мадам Икс, — со смехом подтвердил Антуан. — Виктор должен делать сегодня небольшой визит к мадам Икс.Эвай оказался сродни Ромушану: такие же полусонные улочки с двухэтажными домами, такой же перекрёсток с голубыми указателями. Разве что магазинов здесь побольше, и витрины пофорсистее.Антуан остановился у большого продовольственного магазина, витрины которого выходили на две улицы, а вход был с угла. Сквозь широкую витрину я видел, как Антуан пересёк зал и скрылся в соседнем помещении.Девочка на велосипеде выехала из-за угла и едва не столкнулась с черным «шевроле». Водитель резко затормозил, выскочил из машины, но девочка не упала и виновато улыбалась, спрыгнув с велосипеда. Водитель тоже заулыбался. Так они стояли друг перед другом и красиво улыбались, потом разъехались.Мадам Икс не показывалась. От нечего делать я включил приёмник. Женский голос пел о безнадёжной любви, оборвать которую не в силах даже смерть. Вечная песенка с незатейливым мотивом, который умирает на другой же день, но песенка, несмотря на это, продолжается в другом мотиве.Антуан вышел из магазина, сделав на прощанье ручкой миловидной продавщице. Песенка в приёмнике продолжалась.— Мадам Икс совершает вояж? Улетела в Рио-де-Жанейро?— Сувенир для Виктора. — Он протянул пачку сигарет и включил мотор. — Сигареты Бориса, — пояснил Антуан, — он курил такие же.— О! — сказал я. — Спасибо, Антуан. — Сигареты назывались «Кори» и были крепки до одурения. Я закашлялся. Антуан захохотал, но я не сдавался и продолжал мужественно курить, пуская дым в лицо Антуану.Так, под смех Антуана, мы выехали из Эвая. ГЛАВА 6 Иван Шульга сидел на травке у моста и безмятежно покуривал. Голубой «фиат» стоял под елью на обочине.— Какой сервис! — воскликнул я, подходя к Ивану.— Наверное, ты хочешь сказать: сюрприз? — сосредоточился Иван. — Это такое ихнее слово.— Я хочу сказать: сервиз. Полный сервиз на три персоны. Закуривай. Партизанские сигареты «Кори».— Я не курю этот тяжёлый табак, — ответствовал Иван. — Где вы их достали? Я давно не видел таких сигарет.— Секрет изобретателя, купили в Эвае. Значит, это и есть тот самый мост? — Я огляделся.Дорога, по которой мы приехали, полого спускалась здесь к ручью и перед самым мостом делала крутой поворот. Быков не было, мост сложен из камня одной аркой. Перила тоже были каменными. Голубой указатель стоял на той стороне. А кругом поднимался старый лес.Антуан поставил машину рядом с Ивановой и подошёл к нам.— Засада была на том берегу или на этом? — обратился я к Ивану. — Спроси у Антуана.— Он говорит, — по обыкновению начал Иван, — что сначала должен рассказать тебе про старика.— Мы очень мило побеседовали, — заметил я. — Кто бы мог подумать, что старик окажется таким разговорчивым.— Напрасно ты смеёшься. Антуан говорит, что для нас это главный старик. Но он молчит уже двадцать с лишним лет, с тех пор как убили его единственную дочь. Этот старик знает все про особенный диверсионный отряд, он тоже был «кабаном».— Вот как? — удивился я. — А он вообще-то может разговаривать? Антуан же сказал, что он свихнулся.— Подожди, — обиделся Иван, — ты мне мешаешь. Я не знаю, кого из вас переводить сначала. Старик строил эту хижину, где вы были. Тогда он не был ещё стариком, он был крестьянином и ненавидел бошей, как патриот. Его зовут Гастон. Он показывал «кабанам» все дороги, когда они шли на саботажи. Он был у этих «кабанов» самым главным разведчиком. Боши охотились за «кабанами» и схватили старика. Они пытали у него, где находится хижина. Но Гастон молчал и ничего не сказал. Тогда немецкий офицер ударил его саблей по лицу, но он всё равно молчал. Боши взяли его дочь, которой было десять лет, и на глазах Гастона прокололи её штыком. Боши увезли старика в тюремную больницу. Жена его умерла, когда он там сидел. Потом Гастон вернулся домой и нашёл там могилу жены. С тех пор он разлюбил всех людей и не желает разговаривать с ними.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107