Самые напряженные торги среди инопланетян шли за аласлевые вазы, и продавец - барабел вскоре набрал себе достаточно денег, чтобы хватило на целый гектар земли под охотничьи угодья.
Когда на сцене появились вещи сквибов, Хэн и Лея с облегчением обнаружили, что их вуки был пострашнее акуалиша, которого наняли сквибы. Первая цена на гравированную вазу из кости банты была всего две кредитки, ЦЗПО поставил три, акуалиш поставил сто, Чубакка поставил сто один. Когда акуалиш поднял цену до двухсот, Чубакка вышел из торгов и бочком подошел к конкуренту, тихо урча. Акуалиш больше ни разу не пытался поднять цену. Через пару минут Чубакка стал счастливым обладателем витого куска пластила под названием «Циклон в Дюнном море», бездарной голографии Дантуина и рваного, но настоящего пояса тускенского разбойника.
В течение следующего часа Хэн размышлял о толстой руке, которую он видел. Люди столь толстые, что нуждались в репульсорном кресле для перемещения, - не редкость для Галактики, но они вряд ли стали испытывать на себе все прелести татуинского климата без хорошей на то причины. А кроме Леи, у кого было больше всего причин заявиться на аукцион, как не у Трекина Хорма? В его обязанности как президента Алдераанского Совета входило собирать и сохранять остатки утраченных сокровищ погибшей планеты. Был бы это кто другой, Хэн нашел бы способ тайно информировать его о том, что есть другой участник с теми же намерениями - участник, у которого был в кармане весь бюджет Новой Республики. Но Хэн не будет помогать Хорму. Хэн с радостью унизит Хорма.
Состоятельный ботан купил последнее из того мусора, что оставалось перед «Закатом», - десяток стеклянных мозаик якобы из дворца Джаббы - просто чтобы убрать их со сцены. Маубо объявила, что сейчас начнутся торги за последний лот, шедевр живописи - «Закат Киллика». Тихое бормотание заполнило ряды, и покупатели или их доверенные лица вышли вперед, к сцене. Большинство местных продавцов уже ушли считать свою выручку, но смуглый продавец голографического куба, Китстер Банаи, остался. Он занял неплохое место в первом ряду, с которого было бы хорошо видно картину.
Хэн включил комлинк и отозвал Ц-ЗПО в ларек, но Чубакку оставил в толпе в качестве резерва. Если имперцы знают о коде, скрытом в картине, они вряд ли легко согласятся с проигрышем.
Когда все заняли свои места, Маубо одарила всех очаровательной улыбкой:
– Все готовы?
Не дожидаясь ответа, она махнула рукой в направлении голограммы за сценой. Из-за голограммы вышли капитан охраны - родианец и его команда - десяток толстых свиномордых гаморреанцев с вибросекирами и пара крепких людей с самовзводными бластерами. Следом появилась Селия, держа небольшую картину всеми четырьмя руками. Она поставила ее на подставку, которую вынес один из гаморреанцев.
В зале повисла напряженная тишина. Картина из мха была слишком мала - всего полметра в ширину, - чтобы публика могла ее разглядеть, поэтому все были прикованы к гигантской голограмме картины под потолком. У Китстер Банаи явно был художественный вкус - он одел небольшой электробинокль, чтобы смотреть прямо на оригинал.
Маубо изучила первый ряд участников, затем посмотрела на имперского офицера:
– Как начет вас, генерал? Может, начнете торги?
– Капитан, - поправил он. - Капитан Квентон. Моя цена - четверть миллиона кредиток.
– Четверть миллиона и один, - внезапно сказал Слай. Наблюдатели и участники захихикали, чего, как подозревал Хэн, и хотели добиться сквибы.
– Двести семьдесят пять, - произнес Квентон. Он повернулся и посмотрел на сквибов, потом на остальных участников, в его взгляде читалась явная угроза. - Двести семьдесят пять тысяч.
Маубо не любила, когда ей угрожают на ее собственной сцене. Она задержала на имперце свой взгляд и произнесла:
– Я прекрасно поняла, что вы сказали, генерал. Двести семьдесят пять тысяч новореспубликанских кредиток?
Хэн мог видеть лишь затылок Квентона из ларька, но по долгому молчанию понял, что имперец вполне уловил презрительный намек Маубо, может ли он заплатить, - как и то, что она продолжала обращаться к нему генералом, хотя прекрасно слышала, что это не его ранг.
– Так называемая Новая Республика не имеет права выпускать кредитки. Это незаконное правительство. Но для соблюдения условий аукциона оплата будет осуществлена золотыми пеггатами.
– Спасибо, - Маубо сладко улыбнулась, но слишком быстро отвела взгляд, выдав тревогу. - Кто следующий?
Квентон и его телохранители бросили пару показных взглядов на передний ряд, и никто не осмелился нарушить молчание.
– Хаттское отродье! - Лея ударила руками по столу. - Он пытается ее украсть.
– Украсть? - Ц-ЗПО удивленно покачал головой. - Вы, наверное, ослышались, хозяйка. Капитан предложил почти три сотни тысяч кредиток.
– Ц-ЗПО, это и значит украсть, - пояснил Хэн.
Когда никто не осмелился дать цену, Квентон улыбнулся Маубо:
– Цена все еще двести семьдесят пять, госпожа. Маубо одарила его пылающим взглядом, затем вновь пробежалась глазами по ряду.
– «Закат Киллика» - это лучший из шедевров Хаддора! Кто больше?
Опять воцарилось молчание. Лея встала и подошла к полю-зеркалу.
– Зря мы наняли этих сквибов. Они позволяют ему запугивать участников.
– Дай им время, - отозвался Хэн. - Никто еще не предложил больше.
– И не предложит, - Лея пригладила платье, готовясь выйти и собственноручно принять участие в торгах. - Это была плохая идея. Не понимаю, как ты вообще смог уговорить меня довериться кучке грызунов.
– УСПОКОЙСЯ, ладно? - Хэн поднялся из-за стола и взял ее за руку.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99