— Когда я обнаружила, что Агис погиб, я почувствовала себя виноватой в том, дала ему умереть без наследника, которого он так хотел. Я использовала тебя как козла отпущения от этих чувств, сказав тебе, что единственная причина, по которой я не хотела иметь ребенка, — твоя ревность.Рикус продолжал идти вперед. — А на самом деле?Садира заколебалась, прежде чем ответить. Она уже извинилась, как она и обещала Нииве, и не знала, нужно ли открывать свои чувства дальше, и к тому же этому мужчине.— Тогда именно я должен перед тобой извиниться, — сказал Рикус. — Если я виноват в том, что ты не дала Агису того, что он считал чуть ли не важнее всего на свете…— Нет, я не поэтому отказалась, — прервала его Садира. — Я не хотела ребенка, потому что боялась.— Боялась? — мул насмешливо засопел. — Как может женщина, которая не побоялась войти в Башню Пристан, которая стояла лицом к лицу с Драконом, испугаться настолько распространенной вещи, как рождение ребенка?— Распространенная или нет — роды не такая уж маленькая вещь, — нахмурилась Садира. — Но ты прав. Боли я не боюсь — я боюсь доверия. Родив ребенка, я должна была бы довериться Агису навсегда, а он должен был бы навсегда стать моим.— Что и означает бросить меня.— Именно это я и сказала себе, — ответила Садира. — Но правда в том, что, после того, как Фенеон бросил мою мать, я никогда никому не доверюсь — в любви.— Агис не эльф. Он никогда не бросил бы ни тебя, ни ребенка.— Я и не говорю, что он бросил бы. Он был слишком благороден для этого, — сказала Садира. — Но люди меняются, и их чувства тоже. Любовь могла бы исчезнуть, а мы по прежнему были бы привязаны друг к другу.— Может да, а может нет. Ты не можешь предвидеть, что случится в жизни, но нет никаких причин отказываться от нее. — Мул остановился, потом подошел поближе и взял ее за руку. — Но дети — это не то, что касается наших отношений. Даже если ты очень захочешь, я не смогу сделать тебя беременной. Давай просто жить, как мы жили раньше.Садира покачала головой. — Я не уверена, что это хорошая мысль, — сказала она. — Для меня — и для тебя, тоже.Рикус нахмурился. — Что ты имеешь в виду?— Только после того, как Агис умер, я поняла, насколько он был необходим мне.— А во мне, значит, ты не нуждаешься? — спросил Рикус, весь переменившись в лице.Садира слабо улыбнулась. — Я не это имела в виду, — сказала она. — Но есть еще кое-кто, кто нуждается в тебе. А ты нужен им.— Если ты говоришь о Нииве…— Не только о Нииве, — сказала Садира.— Это бессмысленно, — сказал Рикус. Он отпустил ее руку. — Если ты думаешь, что можешь говорить за Нииву…— Я ничего не решаю за Нииву, — прервала его Садира. — Но я знаю, в чем она — и Ркард — нуждаются.Рикус отвернулся, недовольный. — То, что им нужно от нас, чтобы мы схватили Тихиана и вернулись обратно к ним, — сказал он, делая первый шаг. — Если ты снова в состоянии двигаться, давай-ка поторопимся.Садира пристроилась за спиной мула. Она сконцентрировалась на том, чтобы идти за ним след в след, и так, ровным шагом, они пересекли равнину. Когда они подошли к утесу, стало ясно, что его отвесная поверхность рождена не природой, а является стеной, составленной из блоков гранита, больших как дом, которые прилегали друг к другу так плотно, что между ними нельзя было воткнуть даже лезвие кинжала. Грохочущие молнии били вниз, в верхние части стены, из пепельно-красных туч, нависших над крепостью, а ее вершина терялась в этих самых тучах.— Я не верю, чтобы Тихиан смог пролететь над стеной, — сказала Садира. -С линзой или без нее, но если бы одна из этих молний попала в него, он него осталась бы только кучка золы.— Согласен, скорее всего он прошел здесь.Мул указал вниз, на основание стены, где черный круг тоннеля уводил внутрь, в темноту. Они направились к кругу. Вскоре они увидели, что он был абсолютно круглый, с гладкими концами и похожими на черное стекло стенами. Он вел в самое сердце гранитного блока, и был такой длинный, что свет с той стороны казался не больше, чем размытым пятнышком.Вслед за Рикусом Садира полезла в туннель.Когда они вылезли с другой стороны, волшебница увидела, что они оказались в уголке того, что еще недавно было лесистым парком, хотя теперь уже и не походило на парк. Было видно, что по нему прошелся огненный шар, оставшиеся деревья стояли голые, без листьев и дымились. Среди их чернеющих стволов валялись сотни закопченых скелетов, от их сгоревших копий остались только расколотые обсидиановые наконечники.— Кто бы это ни был, для Тихиана и линзы они не соперники, — заметил Рикус.— Все это выглядит так, что они даже не замедлили его. — Садира указала вперед, где энергия, выходившая из Черной Линзы, продолжала разрывать штормовые тучи наверху. Черный столб казался только чуть-чуть ближе, чем он был, когда они начали свой путь через равнину. — Нам лучше поторопиться.Пробравшись через разоренный парк, они вышли на прямой как стрела бульвар, ведущий в самое сердце города. Волшебнице он показался невероятно длинным, он шел через бесконечные арки и своды, не имевшие никакой другой цели, кроме хвастовства и украшения. Сотни и тысячи момументов суровых воинов или мудрых бюрократов стояли вдоль огромной улицы. Учитывая мягкий свет золотых лун, здания отбрасывали вдоль улицы странно резкие тени. За статуями поднимались высокие башни и чернеющие магазины великого и старинного города, хотя их острые, приземистые формы скорее умаляли впечетление, чем его подчеркивали.Граждане города, по меньшей мере те, которых видела Садира, взбунтовались. Испуганные аристократы, одетые в костяные доспехи, носились по улицам, сражаясь обсидиановыми мечами и топорами с бандами рабов, одетых в конопляные набедренные повязки и вооруженных кусками дерева.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104