Следующий смысл из общеарийского наследства -- слово "мера", означающее "справедливость" и "измерение" (как процесс, результат и единицу), непосредственно калькирующее название горы Меру.
Древнерусское космическое мировоззрение уходит своими корнями в древнеарийские культурные традиции, общие для многих современных евразийских народов. Для русского человека Небо и Земля парные -- хотя и антиномичные -- категории. В великорусских заклинаниях -- самом глубинном пласте народной идеологии -- встречаются прямые обращения к древним верховным Божествам -- вершителям мира и судеб людей: "Небо Отец! Мать Земля!". Каких-либо систематизированных сводов архаичной славяно-русской мифологии (за исключением сильно христианизированной Голубиной книги) до наших дней не сохранилось. Однако, согласно изысканиям и выводам русской мифологической школы, по народным представлениям, Небо-супруг изливал мужское семя в виде дождя на Землю-супругу, оплодотворяя своей космической потенцией все сущее и обеспечивая плодоношение растений, животных, людей**. Подобные представления бытовали и у других индоевропейских народов, так как происходили из общего мифологического источника. По Плутарху, у эллинов Уран-Небо мужского рода именно по той причине, что его семя изливается дождем и оплодотворяет Гею-Землю. (В поэтической форме этот космический апофеоз восславил Вергилий в "Георгиках".) В стародавние времена ту же цель преследовал и магический весенний обряд -- оплодотворения жены на вспаханном поле: он имитировал космическое соитие Земли и Неба.
* Подробнее см.: Демин В.Н. Тайны русского народа (в поисках истоков Руси). М., 1997.
** См.: Афанасьев А.Н. Поэтические воззрения славян на природу. М., 1994. Т.1. С. 135.
Русское народное мировоззрение насквозь космично. Это прекрасно понимал и замечательно сформулировал Сергей Есенин в программном эссе "Ключи Марии": "Изба простолюдина -- это символ понятий и отношений к миру, выработанных еще до него его отцами и предками, которые неосязаемый и далекий мир подчинили себе уподоблениями вещам их кротких очагов. Вот потому-то в наших песнях и сказках мир слова так похож на какой-то вечно светящийся Фавор, где всякое движение живет, преображаясь. Красный угол, например, в избе есть уподобление заре, потолок -- небесному своду, а матица -- Млечному Пути. Философический план помогает нам через такой порядок разобрать машину речи почти до мельчайших винтиков"*.
Сохранилось и легендарное имя первого астронома на территории России. По представлениям русских ученых книжников, зафиксированным в популярном апокрифе, кратко именуемом "Откровение Мефодия Патарского", первым звездочтецом и носителем "острономейной мудрости" был Мунт, четвертый сын Ноя (Библия такого не знает), который после потопа поселился в северных полуночных странах, на территории нынешней России: "Мунт живяше на полуношной стране, и прият дар много и милость от Бога и мудрость острономейную обретете"**. Составил же "сию книгу острономию" Мунт вопреки предостережениям Архангела Михаила, бросив вызов божьему посланцу и самим небесам (точно так же, как когда-то поступил Прометей), уравняв тем самым силу человеческого разума с неизведанными силами Вселенной.
Причина практически полного исчезновения данных о космическом миропредставлении языческой эпохи -- безжалостное истребление служителями новой религией любых материальных и письменных памятников прежних верований. Лишь жалкие осколки некогда пышного и цветущего языческого мировоззрения уцелели в языке, фольклоре, обрядах, обычаях, художественных навыках и т.п. В беспощадной борьбе с язычеством деревянные идолы сжигались, а каменные дробились на мелкие куски. Однако новая религия была вынуждена не только искоренять старую, но и приспосабливаться к ней. Так пережили тысячелетия многие архаичные праздники: Коляда, Святки, Масленица, Ярило, Купало, Семик и др., уходящие своими корнями в древнейшие пласты общеславянских и общеиндоевропейских ритуалов.
* Есенин С.А. Собрание сочинений в пяти томах. Т. 5., М., 1962., С. 35.
** Памятники старинной русской литературы. Вып. 3. Спб., 1862. С. 18.
Космологические воззрения древних иранцев получили закрепление в священной книге зороастризма Авесте и религиозно-теологической системе, создание которой приписывается легендарному пророку Зороастру (Заратустре). И сама религия, и ее священное писание были почти полностью уничтожены исламом. Сохранились лишь отдельные книги самой Авесты, позднейшие изложения зороастрийских идей да немногочисленные секты огнепоклонников. По уцелевшим фрагментам и сведениям нетрудно установить, что авестийская космология была близка ведийскиму взгляду на мир, что само по себе вполне естественно, так как и индийцы, и иранцы, и их мифология произошли из одного общего арийского этнолингвистического и социокультурного источника. Впрочем, авестийская идеология дуалистична: в ней ярко выражены два первоначала -- светлое и темное, верховный Бог Ахура-Мазда и владыка сил мрака Ангро-Майнью. Между ними происходит непрерывная война, которая реализуется в космизированном противоборстве Добра и Зла.
В более позднем средневековом первоисточнике "Бундахишна" воспроизводятся подробности авестийского миропонимания:
Ормазд [позднейшая форма имени Ахура-Мазда], обладающий знанием и добродетелью, пребывает наверху Ахриман [Ангро-Манью], объятый страстью к разрушению, был глубоко внизу во тьме Дух Разрушения не был осведомлен о существовании Ормазда. Потом он поднялся из глубин тьмы и направился к пределу, откуда был виден свет.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161