Место было ничем не примечательное: ни деревни, ни озера, ни даже какого-нибудь дорожного знака. Просто — участок трассы среди пустых и бескрайних, насколько хватает глаз, виноградников.Левая рука Виноградова стиснула ручку дипломата:— Зачем?— Людям надо. И вообще…Через задний люк БТРа на землю посыпался народ. Шумные и веселые бородачи больше всего напоминали сейчас туристов, выпущенных из экскурсионного автобуса по принципу «мальчики — налево, девочки — направо».Девочек, впрочем, не было. А потому мужчины, закинув за спины автоматы и не стесняясь друг друга, начали справлять малую нужду прямо вдоль обочины.Рядом со всеми пристроился и сам Шамиль.Владимир Александрович почувствовал себя идиотом. Том более, что пример окружающих напомнил о необходимости удовлетворить и собственные, вполне обьяснимые физиологические потребности.Вслед за спутниками он выбрался из машины:— Ох, елки зеленые…Спина затекла, колени тоже. Виноградов отошел на пару метров, пристроил на земле, между ног дипломат, зажал его пятками — и в таком далеко не самом удобном положении справил нужду.— Слушай, майор… Что же они тебе его цепочкой не пристегнули? — Поинтересовался Шамиль, когда Владимир Александрович подошел назад, к «жигулям». — Как в кино, а?Виноградов покосился на чемоданчик:— Какой смысл? Это в Париже, в Чикаго где-нибудь начали бы ключи подбирать, отмычки… А здесь никто время даже на перепиливание тратить не станет, один удар ножом — и привет, уволокут все, что надо вместе с рукой!— Верно, — подтвердил бородач.Поодаль, на расстоянии от загаженного места, несколько мужчин расстелили прямо на дороге коврики и молились, как положено правоверным.Глаз собеседника за очками было не видно, но Виноградову показалось, что парень в берете наблюдает за этим занятием части своих бойцов довольно равнодушно.И действительно, голова у Шамиля была занята совсем другими мыслями:— Та-ак… Значит, сам отдашь деньги, если что?Владимир Александрович пожал плечами:— А куда деваться? Я не люблю, когда больно.Автоматчики постепенно сгрудились у бронетранспортера и переговаривались, ожидая команды на посадку.— Хорошо! — Виноградов ещё раз посмотрел на собеседника и принял решение.Черный дипломат лег на капот «жигулей»:— Значит, чтобы потом не было недоразумений… Обьясняю. — Он продемонстрировал расположенные по обе стороны от ручки никелированные замки. — Цифры видите?— Вижу.— Для каждого замка — свой шестизначный код. Я знаю только одну комбинацию, другая будет сообщена лично полковнику Асхабову после того, как мы с ним встретимся. Так что, открыть чемоданчик можно только вместе.— Понятно. А если…— Конечно, любые коды можно высчитать. Но все устроено так, что после третьего пробного, а значит ошибочного набора содержимое дипломата легко и быстро превратится в молекулярный пепел.Собеседник криво усмехнулся:— Замок подбирать… Кому это надо?— Разумеется, проще всего было бы проломить стенку, — согласился Владимир Александрович, продолжая говорить с человеком в очках тоном лектора или рекламного агента. — Но такой вариант тоже предусмотрен. Содержимое защищено от ударов, перегрева, воды… Но как только при запертом замке внутрь попадает воздух — все! Моментальная реакция самоуничтожения.Выдержав паузу, он взялся за обтянутую кожей ручку дипломата:— Можно убирать?Вместо ответа Шамиль сверкнул зеркальными стеклами очков и отдал короткую, гортанную команду. Владимир Александрович обернулся — оказалось, за их беседой внимательно наблюдают подошедшие сзади водитель и бородач с переднего сидения.— Поехали.Когда по обе стороны дороги вновь замелькали заброшенные, чахлые виноградники, майор почувствовал, что хочет есть. Действительно, время к завтраку, а последний раз перекусили на КПП…Взгляд зацепился за торчащую из земли в сотне метров от трассы металлическую конструкцию. Сначала даже показалось, что это какой-нибудь сельскохозяйственный механизм, брошенный тут за ненадобностью или по разгильдяйству. Но очертания его были слишком загадочны и уродливы — больше всего они напоминали работы скульпторов-авангардистов, которые Владимир Александрович видел когда-то в Музее современного искусства.Только поравнявшись со странным обьектом, Виноградов не узнал даже, а угадал в нем обгоревшие, покореженные останки российского боевого вертолета. Стабилизатор, обрубок хвоста, изогнутая при ударе лопасть…— Нравится? — Подал голос Шамиль. Очевидно, он перехватил взгляд спутника и решил взять реванш за историю с чемоданчиком.— Нет, — честно признался Владимир Александрович.Бородач проговорил что-то на своем языке, и все, кроме Виноградова, рассмеялись.— А нам нравится! Понял?— Понял.Но сосед не думал успокаиваться:— Ты майор, да? Бывал здесь, да?— Бывал. — Глупо скрывать то, что и так всем известно.— Много наших убил? Скажи!Владимир Александрович почувствовал, как внизу, под ребрами, снова заворочался страх:— Я плохо стреляю. Отвратительно…— Да? — Шамиль придвинулся ближе, и Виноградов впервые получил возможность вглядеться в его лицо.Сидящий рядом парень выглядел неожиданно молодо — года на двадцать три, не больше. Очевидно, собственный возраст стеснял его, вот собеседник и старался прибавить себе солидности при помощи таких нехитрых внешних атрибутов, как борода и непроницаемые очки.— Да? А я хорошо стреляю. Очень хорошо! Видишь?Шамиль дотронулся рукой до зеленого, когда-то яркого, а теперь выцветшего берета:— Видишь? Это не всякий может носить… А меня сам президент наградил!— Поздравляю.— Знаешь за что?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34