Из чего бы не была сделана вещь, изумруд или золото, серебро или нефрит, Бассарио мог повторить даже самый сложный предмет.
Когда он копировал знаменитую статую, его мерзкие соучастники забирались в дом владельца настоящего сокровища и заменяли подлинник на подделку Бассарио.
Эта схема работала почти год, и преступники получали огромные прибыли, когда однажды «друзей» Бассарио обнаружили в доме двоюродной сестры Сапа Инка, в момент замены настоящего идола на подделку.
Вскоре была раскрыта роль Бассарио в этой схеме. Его отправили в тюрьму, а вся его семья попала в опалу. Его отец был смещен с должности королевского каменщика и лишен своих титулов. Мой брат, Сапа Инка, постановил, что семья Бассарио будет переселена из своего дома в королевском квартале в самые отвратительные трущобы Куско.
Я молча слушал.
Ренко продолжал: «Я подумал, что наказание слишком сурово и сказал об этом своему брату, но он хотел сделать из Бассарио пример остальным, и проигнорировал мою просьбу».
Ренко глянул на работавшего в углу Бассарио.
— Бассарио был благородным молодым человеком. Безусловно испорченным, но по существу — благородным. Когда спасение идола из Кориканчи стало моим долгом, я решил, что использую его таланты, чтобы помочь выполнению моей задачи. Я посчитал, что если преступники Куско пользовались его мастерством для своих целей, то я тоже могу воспользоваться ими в моей миссии для спасения Духа моего народа.
Наконец Бассарио закончил копию и принес Ренко подделку вместе с настоящим идолом.
Ренко держал обоих идолов перед собой. Я посмотрел на них через его плечо и не смог сказать, какой из них — настоящий, а какой — фальшивый, столь велико было мастерство Бассарио.
Бассарио вернулся в свой угол крепости и начал собирать свои вещи, меч, колчан и лук.
— Куда ты собрался? — спросил Ренко, увидев, что он встал.
— Я ухожу, — просто ответил Бассарио.
— Мне нужна твоя помощь, — сказал Ренко. — Вилкафор говорит, что его люди вдевятером отодвигали огромный камень от входа в храм. Мне нужно собрать столько же, чтобы прикатить его на место.
— Я считаю, что сделал больше, чем просто поучаствовал в вашей миссии, благородный принц, — сказал Бассарио. — Бегство из Куско, переход через горы, движение вслепую по опасным лесам. И все это время я вырезал для вас идола. Нет, я исполнил свой долг и теперь ухожу.
— Ты не предан своему народу?
— Ренко, мой народ отправил меня в тюрьму, — грубо возразил Бассарио. — Они наказали мою семью за мои преступления и изгнали их в самые отвратительный квартал Куско. В этих трущобах приставали к моей сестре, мою мать и отца били и грабили. Грабители даже сломали моему отцу пальцы, так что он больше не смог резать по камню. Чтобы накормить свою семью, ему пришлось просить милостыню и собирать объедки. Я не возражаю против моего собственного наказания, совсем не возражаю, но при этом я не могу сохранять лояльность обществу, которое наказало мою семью за мое преступление.
— Я прошу прощения, — сказал Ренко. — Я не знал об этих происшествиях. Но пожалуйста, Бассарио, идол, Дух народа...
— Это ваше дело, Ренко. Не мое. Я более чем достаточно сделал для вас. Я считаю, что заслужил свою свободу. Следуйте за своей долей и позвольте мне следовать за моей.
После этих резких слов Ренко повесил лук на плечо, спустился в куэнко и исчез в темноте.
Ренко не попытался его остановить. Он просто печально смотрел ему вслед.
Оставшиеся подготовились к столкновению с рапами. Оставался последний штрих.
Я поднял сосуд с обезьяньей мочой, который перед этим мне дал беззубый старик, и открыл крышку.
Отвратительный запах оскорбил мои органы обоняния. Я вздрогнул и впал в отчаяние от перспективы поливания моего тела дурно пахнущей жидкостью.
Тем не менее я это сделал. Как же она воняла! Неудивительно, что рапы ее не переносили.
Увидев мою растерянность, Ренко засмеялся. Затем он взял у меня маленький сосуд и начал поливать себя вонючей желтой жидкостью. Потом сосуд перешел к остальным воинам, которые будут рисковать в горах, и они тоже начали обливаться противной вонючей жидкостью.
Когда все были почти готово, вернулась Лена с заметно большим мехом из шкуры ламы. Я сообразил, что он был наполнен водой.
— Дождевая вода, как ты просил, — сказала она Ренко.
— Отлично, — сказал Ренко, забирая у нее сосуд. — Теперь мы готовы идти.
Ренко полил настоящего идола струйкой воды из меха.
Идол сразу же ожил и загудел свою мелодичную песню.
Внутри крепость была пуста. Лена уже отправила женщин, детей и стариков из деревни в путешествие по лабиринту туннелей куэнко, которое в конце концов выведет их к водопаду на краю плоскогорья. Сама Лена осталась в крепости чтобы закрыть за нами каменную плиту.
— Все в порядке, сказал Ренко, кивнув двум воинам у каменной плиты у входа. — Пора.
Они откатили камень, Снаружи была темная ночь.
Рапы ожидали нас прямо здесь, собравшись в большой круг прямо за каменным входом в крепость.
Я насчитал двенадцать огромных черных кошек с желтыми демоническими глазами, высокими остроконечными ушами и могучими мускулистыми плечами.
Ренко держал перед собой поющего идола, и рапы, застыв, смотрели на него.
Внезапно пение прекратилось. Столь же неожиданно рапы вышли из своего транса и низко зарычали.
Ренко снова полил идола водой, идол запел вновь, и рапы снова впали в гипнотическое состояние.
Мое сердце снова начало биться.
Ренко с идолом в руках вышел из ворот крепости в холодную ночь. За ним следовали семь инкских воинов и я.
Дождь давно прекратился, облака кое-где разошлись, открыв ночное звездное небо и яркую полную луну.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133