— Я бы не хотела нырять с этим. Пусть он побудет у вас до моего возвращения.
Шофилд взял медальон и положил в карман.
Конечно.
В этот момент, слева в бассейне раздался громкий всплеск.
Шофилд обернулся и увидел огромную черную тень, поднимающуюся на поверхность бассейна среди пены и белых пузырьков.
Сначала Шофилд подумал, что эта черная тень была касаткой, возвратившейся в бассейн в поисках нового угощения. Но что бы это ни было, оно не плавало. Оно держалось на воде, поднимаясь все выше и выше к поверхности.
Затем огромный черный объект всплыл на поверхность с оглушающим шумом. От него по бассейну пошли большие волны, и вода вспенилась вокруг. Небольшие струйки крови виднелись сквозь пену. Большой черный объект всплыл на поверхность. На площадке все сделали шаг вперед.
Шофилд с ужасом смотрел на черную массу.
Это действительно была касатка.
Но мертвая. Абсолютно мертвая. Черно-белая туша просто балансировала на воде недалеко от площадки. Это была одна из самых крупных, возможно, самец стаи. Длина ее достигала по крайней мере тридцати футов, а вес — не менее семи тон.
Сначала Шофилд решил, что это та самая касатка, которую пристрелила Мать во время битвы — это была единственная убитая касатка, о существовании которой он знал. Но он сразу отбросил эту мысль.
На голове мертвой касатки не было никакой раны. Если бы это была та самая касатка, у нее на голове должна была быть рана размером с бейсбольный мяч. Лоб этой был не тронут.
И было еще кое-что.
Эта касатка всплыла на поверхность.
Убитое животное должно было балансировать на воде, пока тело не наполнится водой. Только тогда оно бы начало тонуть. Убитая Матерью касатка уже давно должна была утонуть. Эта же была убита недавно.
Мертвое тело медленно балансировало на поверхности. Шофилд и остальные пехотинцы с ужасом наблюдали за ним.
Затем оно перевернулось на спину, и Шофилд увидел огромный белый живот животного и его страшные раскрытые челюсти.
Две длинные глубокие раны шли по всей длине живота касатки.
Они шли параллельно. Два рваных неровных рубца простирались от середины тела касатки прямо к горлу. Из ран в некоторых места вываливались кишки — длинные, уродливые кольца бежевого цвета, толщиной с человеческую руку.
Шофилд заметил, что это не были просто порезы. Это были разрывы. Что-то прокололо живот касатки и затем разорвало его по всей длине, раздирая кожу.
Все молча смотрели на окровавленное тело.
В воде что-то есть.
Что-то, что убило касатку.
Шофилд глубоко вздохнул и обернулся к Саре.
— Может, передумаете? — спросил оно.
Сара еще секунду смотрела на мертвую касатку, и затем снова повернулась к Шофилду.
— Нет, — сказала она. — Ни за что.
* * *
Шофилд в одиночестве нервно ходил вокруг бассейна.
Он наблюдал за тем, как в середине бассейна в воду погружался трос от подъемника. Он опускал водолазный колокол, внутри которого находились три пехотинца и Сара Хинсли. Трос погружался в воду равномерно, на самой высокой скорости.
Подъемник опускал водолазный колокол вот уже почти целый час. Три тысячи футов было достаточно большое расстояние, почти километр, и Шофилд знал, что пройдет немало времени, прежде чем колокол опустится на глубину.
Шофилд стоял на опустевшей площадке. Двадцать минут назад он послал Умника, Змея и Рикошета наверх, в очередной раз попытаться связаться со станцией Мак-Мурдо по рации — он должен был знать, когда американские силы в полном составе прибудут в Уилкс.
Теперь он стоял один на уровне Е. Полная тишина поглотила станцию, не считая ритмичного глухого металлического звука, издаваемого подъемником с уровня С. Повторяющийся глухой стук производил на него почти успокаивающее действие.
Шофилд вынул из кармана серебряный медальон Сары. Он сверкнул при ярком флуоресцентном освещении станции, Шофилд повертел его в руках. На задней стороне была выгравирована какая-то надпись …
И вдруг неожиданно Шофилд услышал непонятный треск. Он продолжался всего секунду, но Шофилд успел уловить его.
Это был голос. Мужской, Но голос, который говорил по-… французски.
Глаза Шофилда сразу остановились на французском низкочастотном радиопередатчике, который стоял на площадке в нескольких футах от него.
Неожиданно, передатчик издал шипящий звук. И послышался голос.
La hyene, с ' est moi, le requin, — говорил голос. — La hyene, с 'est moi, le requin. Presentez votre rapport. Je renouvele. Presentez votre rapport.
Рикошет, — думал Шофилд. — Черт, мне нужен Рикошет.
Но он был вне станции с остальными, а Шофилду срочно нужен был человек, говорящий по-французски.
— Рикошет, — сказал Шофилд в микрофон.
Ответ прозвучал немедленно.
— Да, сэр? — на заднем плане Шофилд слышал завывания ветра.
— Не говори ни слова, Рикошет. Просто слушай, хорошо? — сказал Шофилд, нажимая кнопку на своем ремне, которая переводила его микрофон на громкую связь. Он наклонился к радиопередатчику так, чтобы звук из него поступая прямо в микрофон.
Голос снова заговорил по-французски.
La hyene Vous avez trios heures pour presenter votre rapport. Je renouvele, Vons avez trios heures pour presenter votre rapport. Si vous ne le presenter pas lorsque l'heure nous serons contraint de lancer l'engine d'efface. C' est moi, le requin. Fini.
Связь закончилась и наступила тишина. Убедившись, что это все, Шофилд произнес:
— Ты все понял, Рикошет?
— Большую часть, сэр.
— Что они говорили?
— Они сказали: Гиена, У тебя есть три часа, чтобы доложить обстановку. Если от тебя не последует никаких сигналов в течение этого времени, мы будем вынуждены запустить «l'engine d'efface», уничтожающее устройство.
— Уничтожающее устройство, — решительно сказал Шофилд, — Три часа. Ты уверен в этом, Рикошет?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133