Паппа энергично закрутил головой:— Я сейчас не способен проглотить даже маслину.— Нервничаешь?— Скорее всего. Раньше мне уже приходилось участвовать в нескольких операциях, но в такой...Паппа, устроившись поудобнее, закурил сигарету.— Но на этот раз ты оказался заодно не с теми, кто на вилле. Паппа промолчал.— Я прав? — спросил Уотерби.— О! Дьявол! Да. Я восхищаюсь этим парнем.— Я тоже, Джонни, я тоже. Не стесняйся этого. Единственное, на что я надеюсь, так это на то, что он не станет прорываться через полицейские кордоны со стрельбой, и все.— Именно этого и я боюсь! — со смехом заявил Паппа.— Нельзя позволять чувствам брать над собой верх, Джонни.— О! Я знаю.— Сентиментальный полицейский — это мертвый полицейский.— Знаю.— Слушай мой приказ: стрелять на поражение.— Я знаю об этом тоже!— Только не забудь, — произнес Уотерби с горькой улыбкой. Глава 20 Мак Болан, в последний раз проверив все свое имущество, в том числе вооружение, мысленно повторил последовательность выполнения операции. Он снова прильнул к дальномеру, чтобы еще раз изучить диспозицию в лагере противника. Вот уже тридцать минут в большом зале виллы сидели люди, не вставая и совершая одни и те же жесты, отчего на шторах, затягивавших широкие окна, плясали повторяющиеся тени. Они либо молились, либо отправляли какой-то ритуал, либо...Не отрываясь от объектива, Мак поддернул рукав, нащупал часы и, положив палец на кнопку секундомера, приступил к хронометражу.Раз — тип во главе стола поднимает руку, а другой нагибается вперед — три секунды... кто-то проходит в глубине зала пять секунд... еще один силуэт идет в обратном направлении...Болан внимательно следил за происходящим в зале, за каждым движением сидевших за столом людей в течение пяти минут, потом улыбнулся и, отвернувшись от дальномера, занялся своими делами. "Неплохо, — признал он, — совсем неплохо, но вот где же они на самом деле?" Свет на вилле горел не везде, только на первом этаже, и то в двух-трех окнах.И еще Болан видел часть автостоянки, поэтому машина, вихрем рванувшаяся с места, не осталась им не замеченной; Он проследил за ней в оптический прицел. Огнем фар резануло по глазам, и машина исчезла за поворотом дороги. Сначала это заинтересовало Мака, но ненадолго. Больше всего его внимание привлекал дом. На крыше никого не было видно, ее линия просто растворялась в темноте ночи.Болан стал смотреть ниже, у самой линии земли, и заметил силуэт человека в патио. Гангстер стоял, укрывшись в тени, возле невысокой каменной стенки, доходившей ему до пояса, и длинным стволом пистолета почесывал плечо. Кретин. Мак осмотрел всю стену, разыскивая других представителей славного мафиозного воинства. Внезапно распахнулась дверь, и яркий белый свет залил на полсекунды плиты двора, затем дверь захлопнулась. Мак продолжал наблюдать за этим местом, и его терпение было вознаграждено: дверь снова открылась, на сей раз свет не горел, и двое мужчин бегом поднялись по ступенькам, ведущим на верхний уровень виллы. Болан усмехнулся. Они учились, но недостаточно быстро. Как только люди добрались до самого верха здания, он потерял их из виду и перенес внимание на крышу.Болан взглянул на часы. Все его действия были рассчитаны по минутам, и он решил начинать точно в назначенное время. Оставалось еще несколько минут. Вспомнились Валентина, родители, братишка Джонни, которого он видел очень редко, а увидит ли теперь — вообще трудно сказать, Кинди — взбалмошная девчонка, настоящего характера которой он так и не понял.Минута до часа "Ч". Он обещал Вал вернуться. Напрасное обещание. Обещание, которое он не рассчитывал сдержать. Болан был профессионалом в своем деле и знал, какие опасности подстерегают солдат на тернистых тропах войны; он понимал, что у него почти нет шансов уйти живым с этого холма. Полицейские обложили все отходы, к тому же они, кажется, привезли собак. Если его не прикончит мафия, то это "благородное" дело доведет до конца полиция. Ах, Вал! Такая нежная, ласковая и страстная! Как печально заканчивается то, что так хорошо начинается.Болан встряхнулся, отгоняя от себя грустные мысли, и присел у длинной трубы, лежавшей возле дальномера. В последний раз проверив азимут, он начал отсчет:— Десять, девять, восемь...Базука громко кашлянула, и снаряд со свистом понесся к холму. Побоище началось. * * * — Черт возьми! — вскрикнул Паппа. — Что это? Откуда?— Это же ракета! — взревел Уотерби.Огненная игла, с головокружительной скоростью прошив ночь, уткнулась в угол виллы. Раздался оглушительный взрыв. Свет везде погас, и только тускло засветились языки пламени, жадно набросившиеся на развороченные обломки. Кто-то страшно кричал в агонии, со всех сторон доносились возбужденные громкие голоса.Уотерби и Паппа, стоя у ограды владения Френчи, наблюдали за виллой, раскинувшейся в сотне метров от них ниже по склону.— Откуда она прилетела? — взволнованно спросил Паппа.— С тех холмов, вон оттуда, — отрезал Уотерби. — Дай мне бинокль!— Вы полагаете, что нам нужно спуститься туда, чтобы помочь им?— Ты что, спятил? Они обстреляют нас так же, как Болана. Он к тому же еще не закончил. Можешь мне поверить. * * * — Святая Дева Мария! Матерь Божия! — вопил Пласки. — Он нас бомбардирует!— Заткнись и пригни голову, идиот, — проскрежетал зубами Сеймур. — Это только первый выстрел!— Выстрел! Выстрел! Ты называешь это выстрелом? Где Серджио? Что он делает?— Всем оставаться в укрытиях и держать себя в руках! — донесся уверенный голос Серджио с верхнего этажа. — Кто-нибудь видел, откуда был сделан первый выстрел?Все заговорили почти одновременно, наперебой, один громче другого:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48