Согласны?
— Вынужден.
— Не делайте вид, губернатор, будто вас прижали к стенке. В первую очередь вы работаете на себя, а я могу гарантировать успех на определенных условиях, и не более того. Сообщите генералу о вашей готовности, а за мной дело не станет.
Иван встал.
Возле дачного гаража, где стояла машина Попова, к гостям подошел интересный молодой человек, высокомерный и самоуверенный. Он вежливо извинился перед генералом и обратился к Ивану:
— Мне необходимо перекинуться с вами парой слов. Я сын хозяина, меня зовут Никита. А вас, кажется, Борис?
— Подслушиваете телефонные разговоры отца?
— Сразу чувствуется хватка сыщика.
— Две минуты, Юрий Данилыч, — извинился Иван, и они медленно пошли в сторону освещенной аллеи, ведущей к воротам. Следом на малой скорости ехал автомобиль Попова.
— Я слушаю вас, Никита.
— Мой отец человека с улицы не наймет. Он очень прагматичен. Если он доверил вам свое дело, значит, вы того стоите.
— Я знаю, чего я стою. Можно обойтись без вступлений.
— Мне нужно найти одного человека в Москве, точнее, ребенка. Задача нелегкая, учитывая, что ребенок прячется. Ему в этом помогает одна странная женщина, но она меня не интересует. Мне нужен мальчик. Нужен до того, как его найдут менты. Если вы мне поможете в поисках, то готов заплатить хорошие деньги за услугу.
— Что вы называете хорошими деньгами?
— Партию автомобилей-трехлеток с таможни за смешные деньги и стопроцентной растоможкой. Семь машин из Германии, два мерседеса, четыре «ауди» и один «Фольксваген-Пассат». Все это будет вашим. О деньгах думать не придется.
— Стоящее предложение.
Никита протянул Ивану листовку с фотографиями Анны и Кешки. Увидев фото Анны, Ушаков прищурился. Он точно знал, что уже где-то видел ее, но где, сообразить не мог. К тому же снимок был черно-белым.
— Они в розыске?
— Менты не способны справиться с этой задачей. Кишка тонка. Девка играет роль поводыря, хитрее мешка гадюк. Бежала из колонии. Похоже, бега — это ее основная профессия. Такие фортели выкидывает, закачаешься.
— Я подумаю, что можно для вас сделать, и дам вам знать. Ловить их я не буду, укажу место их берлоги. Дальше ваше дело.
— Большего от вас и не требуется. Расчеты по факту.
— Всего хорошего.
Иван сел в машину, и ворота открылись. Он остался доволен сегодняшним днем.
***
Анна промахнулась. Возможно, сказывалось перенапряжение и усталость.
Человек не может долго идти по тонкой проволоке, натянутой над пропастью. Любой акробат покажет вам феноменальный трюк на канате и уйдет отдыхать, но он не ляжет спать на смертельно опасном участке своей работы. Анна жила в экстремальных условиях, и не по своей воле. Сколько можно?
Одна глупость, небрежная оплошность, и земля уходит из-под ног. Черт ее дернул поехать за город через вокзал! Зачем? И двух часов не прошло, как ей было доказано, что московские вокзалы — самые опасные места в городе. Нет, она спешила, дергалась, рвалась и все испортила. Все, что могла.
Они шли с четырех сторон: двое сзади, двое прямо на нее от платформы, трое стояли справа и трое слева. Значит, ее засекли уже у пригородных касс и подняли всех на ноги. Убегать уже не было сил. Она остановилась и ждала. Кешка не оглядывался по сторонам, задрав вверх голову, он смотрел ей в лицо, и ему стало страшно. Страшно от того, что он увидел в глазах Анны растерянность и безысходность. Когда он видел огонь в ее глазах, ему ничего не было страшно.
Теперь и у него опустились руки.
— Добегались, сынок. Какая же я дура!
— Ты не дура, Аня, ты очень умная и очень красивая. Я не хочу, чтобы тебя отнимали у меня.
— Поиграл и хватит. Дай другим развлечься.
— Нет, ты права. Конечно, дура. Умные глупости не говорят.
— Нетерпеливость — мой главный враг.
— "Терпение и труд все перетрут" — любил повторять папа. Он никогда ничего не делает в спешке, не обдумав.
Те двое, что двигались со стороны платформы, подошли первыми. Боковые и тыловые держались на расстоянии, но не расслаблялись. На привокзальной площади народу хватало, и в случае заварушки могли пострадать спешащие на свои участки невинные дачники. Глупо портить людям предстоящие выходные дни. Служители закона вели себя слишком деликатно. Милиционер в лейтенантских погонах отдал честь.
— Извините, гражданка, вы задержаны! Прошу вас, без эксцессов. Поставьте сумку на землю, заложите руки за спину и следуйте вместе с нами в участок. И без фокусов, вас очень хорошо опекают со всех сторон.
— Ну что вы, лейтенант! Я очень ценю деликатное отношение к себе. У меня и мыслей таких нет. Куда идти прикажете?
— Сначала уйдем с площади. Налево, пожалуйста, к автостоянке.
Торопящийся к электричкам народ не обращал внимания на беседы милиции с пассажирами. Каждый в этом мире привык жить только своими интересами. Анна поставила сумку на асфальт и заложила руки за спину. До отделения добирались обходными путями, избегая людных мест. Анна почувствовала такое опустошение, что если бы была возможность бежать, она и пальцем не пошевелила. В отделении их сразу же поместили в камеру. Никто ничего не объяснял, тут и так все ясно, но привокзальная милиция не может самостоятельно решать, что делать с особо опасными преступниками, находящимися в розыске. Это решают на самом верху.
В субботу в райотделе находился только дежурный и две патрульные бригады.
Дни становились жаркими, и о работе люди уже не задумывались. Душа, сердце и легкие рвались на природу, на свежий воздух, к сладостному расслаблению. Но попадаются и уникальные особи. Как правило, это люди одинокие, посвятившие всю жизнь работе, лишенные иных интересов.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91