— Без проблем, Степа.
— Надеюсь.
Когда капитан ушел, Кораблев спросил:
— С кого начнем?
— С Рукавишникова. Мы его настоящее имя знаем, а не только то, что он Пигмей. Пока этот тип окончательно не выскользнул из наших рук, его надо взять под белы рученьки и привести сюда.
— Боюсь, мы поздно спохватились.
***
Склоняемый в кабинете Марецкого Журавлев и уже забытая всеми Настя тоже без дела не сидели. Им удалось разыскать автора ярлыков, пришитых на внутренней стороне париков. Таких мастеров в городе оказалось не слишком много. Правда, Дмитрий Михайлович Кулич не был кустарем-одиночкой, имел свою мастерскую, где работали специалисты высокого класса, заказы принимались от очень обеспеченных людей и выполнялись на определенных условиях.
— Как же вы меня разыскали? — удивился человек с необычной фамилией Кулич, разглядывая парики.
— Ваши инициалы на лейбле вынесены. Остальное — дело техники.
— Да-да, понятно. Так что вас интересует?
Он пригласил гостей сесть. Своего кабинета у мастера не было. Он встретил их в приемной, где стояли стол и кресла, а по стенам размещались застекленные витрины с гипсовыми головами, на которых красовалась продукция мастерской.
Приемщица подала на стол кофе.
— Нас интересует происхождение этого заказа. Кто, когда и сколько заказал париков?
— Вы уверены, что я должен держать перед вами отчет?
— Уж лучше перед нами, чем перед милицией. Мы из частного сыскного бюро.
Не скрою от вас, что результаты нашей работы будут известны на Петровке. Однако я думаю, что нашего отчета им будет достаточно и они уже не станут вас тревожить вторично.
— Понимаю, убедительный аргумент. Заказ делали три года назад. Оплачивала его адвокатская фирма «Бакалавр». Первично заказали двенадцать штук, и в течение двух лет мы им сделали еще четырнадцать.
— Есть определенный заказчик?
— Да, Гельфанд Зиновий… извините, но отчество не помню.
— Для кого делали конкретно, вам не известно?
— Даже не догадываюсь. Тут в воздухе витала какая-то таинственность. Во всяком случае, не для маскарада. Парик из натуральных волос — удовольствие дорогое. К тому же все парики имеют длинные волосы. Я думал, это связано с каким-то шоу-бизнесом, что-то наподобие варьете или дома моделей. Я тогда объяснил господину Гельфанду, что очень дорожу своим именем и у нас здесь не сенокосилка, а ювелирная штучная работа. Без примерок мы ничего не делаем. Он очень долго не хотел со мной соглашаться, предлагая самостоятельно снимать размеры и указать на квитанциях, что принимает заказ без последующих претензий, но мы отказались. В конце концов он согласился, приехал через месяц. Очевидно, обращался в другие мастерские, но везде получил однозначный ответ. Конечно, что тут скрывать, он нас поразил. Мы рассчитывали увидеть хорошеньких девушек а он пригнал целый автобус мужчин, в основном от двадцати до двадцати пяти лет.
Правда, среди них были и солидные, зрелые мужчины, но все без исключения оказались бритыми наголо. Меня как мастера такие головы устраивали больше любых других. Так мы выполнил первый заказ, а потом сюда приезжали уже небольшие группки по два-три человека.
— Какова была форма оплаты?
— Только безналичный расчет. Деньги нам переводила фирма со своего счета в Москве.
— Мы можем получить копии этих документов?
— Это возможно, я поговорю с бухгалтером. Мы опасаемся налоговой полиции.
— Приятно слышать.
— А бороды с усами вы не делаете? — спросила Настя. Кулич рассмеялся.
— Вы, уважаемая, мои мысли прочитали. Этот же вопрос задал мне Гельфанд. Я ответил отрицательно. Он попросил у меня рекомендации, и я отослал его к одному специалисту на киностудию.
— Скажите, Дмитрий Михалыч, а вы могли бы узнать своих клиентов? Тех молодых людей? — спросил Журавлев.
— Нет, разумеется. У меня не очень хорошая зрительная память.
Настя построила вопрос иначе.
— Может быть, вы сможете опознать свои парики?
— Это несомненно. Я помню все наши работы, и даем гарантию на три года, если нет технических повреждений.
Журавлев улыбнулся и достал из сумки большую цветную фотографию.
— Пожалуйста, взгляните на снимок и попытайтесь разобрать, у кого свои волосы, а на ком надеты ваши парики.
Мастер глянул на фотографию.
— Бог мой! Вот уж не думал, что в моих накладках будут ходить монахи!
— Нет, у монахов свои волосы, — деловым тоном задала Настя. — А в париках ходят оборотни. Ведь сами поедите, как удобно разгуливать по Москве с оружием в руках, серьгой в ухе, кожаной жилетке и сеять зло вокруг себя. А спустя час-другой надевать на себя крест и сутану, напяливать на голову парик, приклеивать бородку и вместо автомата играть четками, не забывая при этом молиться, проходя мимо храма. Кто же найдет такого оборотня! Кому придет в голову искать преступников за монастырскими стенами!
— Вы так возмущены, мадам, будто я в чем-то виноват.
— Нет, мы вас ни в чем не виним. Просто я воочию видела такую картину. Спокойно говорить не получается.
— Мне трудно вас понять. Я себе даже представить такого не могу.
— Взгляните, пожалуйста, на снимок, — предложил Вадим.
— Да-да, конечно… Так… Ну вот, я уже вижу. Он начал указывать на фотографии монахов и комментировать. Журавлев подал ему синий фломастер.
— Лучше мы сделаем по-другому. Каждый узнанный вами парик обведите, пожалуйста, в кружок фломастером.
Через десять минут насчитали двадцать пять кружков.
— Одного не хватает, — сказала Настя.
— Очевидно, этого человека здесь нет. Но я отметил все наши работы.
— Из девяноста четырех человек — двадцать пять фальшивых.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114