Наконец Донской попал в руки секретарши Блюма. Она держала Глеба крепче всех.– Что ты пристаешь к Илюше? – перешла на «ты» секретарша. – Оставь его в покое, ему и так несладко с нами.– Да я только хотел узнать про коронки со сверхглубокой. Хотелось посмотреть на них.– На них ты уже никогда не посмотришь, – перебила секретарша сахарным голосом. – Лучше смотри на меня!– Почему никогда?– Потому что Блюм продал их.– Кому?– Кому, не знаю, – прошептала она в ухо Донскому, – зато знаю куда.– Куда, если не секрет?– Секрет. Большой секрет… Но тебе скажу. В Англию, малыш. В Англию… – Она еще теснее прижалась к Донскому, дыша в лицо перегаром. – И за наличные…Если верить циферблату, была глубокая ночь, однако солнце все накручивало круги над тундрой, не сходя с дистанции.Пошатываясь, Глеб возвращался в общежитие. Ему насилу удалось отбиться от ухватистой секретарши, всерьез грозившей распахнуть ему свои жаркие объятия.Молодежь прииска догуливала.Где-то за ангаром кричали в голос пьяные мужики, страшно матерясь. Слышались глухие удары и протяжные стоны.Глеб пошел на голоса.Несколько человек топтали кого-то, лежащего на земле. Один, правда, пробовал защитить несчастного, хватая остальных за руки.– Вы что, идиоты, делаете?! Вы же убьете его! Хорош, мужики! – кричал он.Глеб узнал Рыжего. Тот был в спортивном костюме и домашних тапочках. Вероятно, выскочил на крики из дома…«Наших бьют!» – подумал Донской и с глупой улыбкой двинулся на помощь Рыжему, сжимая кулаки.– А ну, в сторону! – заорал Донской, кидаясь к озверевшим мужикам.Те прекратили месить лежащего и тупо уставились на Донского, шевеля отвислыми губами. Его окрик подействовал на работяг: звериная ярость тут же испарилась. Они недоуменно смотрели на шевелящегося под ногами человека, который уже пробовал встать. Рыжий помогал ему.Но тут высокий расхлябанный парень с плутоватым лицом ударил жертву ногой в грудь.Несчастный, охнув, упал навзничь. Удар был силен. Донскому даже показалось, что он услышал хруст костей.Рыжий, стиснув зубы, схватил ударившего за грудки.– Ты что, гад, делаешь! Сам же просил меня разнять их!– Он вор!– Так не у тебя же он украл! – Рыжий был бледен, глаза его сузились, губы дрожали.– Ударить хочешь?! Ударить хочешь?! – с наглой улыбочкой глядя на Рыжего, по-петушиному кричал парень.– Мразь! – Рыжий отшвырнул его от себя.Оступившись, расхлябанный упал. Никто из работяг не обратил на это никакого внимания. Словно пробудившись от сна, они во все глаза смотрели на Рыжего, который пытался привести в сознание избитого. Смотрели и не могли поверить в то, что только что едва не забили человека насмерть.Расхлябанный тем временем вскочил, глаза его сверкнули, а на губах появилась скользящая улыбочка. Работяги стояли спиной к нему. Наклонив голову, он сунул руку в карман ватника, исподлобья глядя на Рыжего…Между Глебом и работягами оставалось не более десяти шагов. И до него вдруг дошло.– Нож! – закричал Донской и кинулся наперерез расхлябанному. – У него нож!Однако тот уже подскочил к геологу и резко выкинул правую руку куда-то под ребра Рыжему. Тот замер, вытянулся и растерянно посмотрел на расхлябанного. Рыжий хотел что-то сказать ему, глумливо ухмыляющемуся, но вдруг осел, опустился на колени, потом упал набок и, со стоном выдохнув, затих. Расхлябанный тут же закричал:– Я защищался! Он хотел меня убить! Вы видели! Видели!– Ты что, Валера! – заорали работяги и двинулись на расхлябанного. – Ты же убил его!– Я защищался! – кричал Валера, пятясь от работяг. – Если б не я его сейчас, то он бы меня потом… Он борец, мастер спорта, он сильный! Я защищался!Выставив перед собой нож, Валера оскалился. Подлая улыбочка не сходила с его тонких губ.Донской склонился над Рыжим. Геолог был мертв. В открытых глазах его застыло удивление ребенка.Потом…Потом Валеру привели в контору к Блюму. Глеб выступал перед начальником экспедиции как свидетель.– Илья Борисович! Я все видел! Врет он, что защищался! Я видел, как он сзади, подло, в спину!– Успокойся, Глеб! Валера говорит, что покойный угрожал ему расправой. Он ведь ударил его? Ведь ты упал, Валера?– Так точно, Илья Борисович! – ответил Валера, сидя на стуле в кабинете Блюма, наполненном людьми.– Нет, не так было! – не унимался Донской. – Следователю я изложу точную картину убийства!– Всех попрошу очистить помещение! – Блюм повернулся к толпящимся и стал вытеснять их в коридор. – Естественно, свидетели будут давать показания следователю. Он прилетит послезавтра. Кстати, все и свидетели, и соучастники кажется, под градусом?– А как же, Илья Борисович, ведь праздник, сами знаете! – загудели работяги.– И ты, Глеб, тоже… не в себе. Еле на ногах стоишь! Мало ли что тебе привиделось! А только Валеру Березу я знаю не год и не два. Я ему верю! Следствие, конечно, разберется, что там произошло… но только человека уже не вернуть! По-моему, произошел несчастный случай. Слышите? Несчастный случай! А иначе вы, мужики, загремите вместе с Валерой лет этак на пять каждый, за пьяную драку с поножовщиной. Все понятно? – Илья Борисович строго посмотрел на хмурых работяг. – Несчастный случай! Так будет лучше для всех!– Но ведь он убил его! – закричал Глеб.– Молчать, щенок! – сверкнул глазами Илья Борисович и зашипел: – Или ты хочешь посадить всех этих мужиков за решетку, а сам вылететь из университета в армию с волчьим билетом?!Донской выходил из кабинета последним. Он был потрясен.Отойдя на несколько шагов, он обернулся и увидел, что не закрыл дверь. Пришлось вернуться. Перед тем как прикрыть дверь, Донской заглянул в щель: в кабинете оставались Блюм и Валера, который должен писать объяснительную.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161