Постояв несколько секунд в оцепенении, я наконец начала понимать, что передо мной труп. Подавив острое желание немедленно смыться отсюда, я подошла к несчастной и осторожно дотронулась до ее руки. Она была еще теплой. Не став ничего больше трогать, я пошла в прихожую, где на стене висел телефон, и позвонила Родиону. Когда он после долгой паузы снял наконец трубку, я сказала:– Есть две новости, босс: одна паршивая, другая не очень. С какой начать?– Начни с хорошей, – буркнул он. – Только побыстрее – мы с Тапиком книжку читаем.– О'кей, слушайте хорошую: я нашла жену Игоря.– Поздравляю. И что она говорит?– Она, к сожалению, ничего не говорит, потому что ее кто-то задушил колготками прямо перед моим приходом. Это уже паршивая новость.Родион молчал.– Вы меня слышите?В трубке раздавались лишь его напряженное дыхание и бессмысленное каляканье Потапа. Наконец, он спросил:– Ты уверена, что она мертва?– А что я должна думать, босс, если она не шевелится, не дышит, не разговаривает и на шее у нее затянуты колготки? Что мне делать? Я не хочу здесь оставаться – мне не по себе.– А где убийца? – спросил он, словно не слыша моих слов.– Откуда я знаю?– Но в квартире его нет? Ты искала?– Что ж я, сумасшедшая, что ли, его искать? Не хватало еще, чтобы он и меня прикончил. А вы что, думаете, что он… – Только тут до меня с ужасом дошло, что убийца и вправду может еще находиться в квартире. И в тот же момент за спиной послышалось какое-то движение. Я захотела обернуться, но было уже слишком поздно: сзади на мою глупую голову обрушился страшный удар, расколовший череп на сотни кусков, мои мозговые клетки разлетелись в разные стороны мириадами ярких искр, в глазах померкло, и я отключилась, даже не успев заметить, кто меня оглушил. * * * Терпеть не могу, когда меня бьют сзади по голове. Это некрасиво, нечестно, подло и вообще, должна сказать, очень больно. Особенно когда начинаешь приходить в себя. Голову мою словно зажали в раскаленные тиски и сжимали так, что явно слышался хруст черепных костей. Уверена, если бы кого-то другого так часто дубасили по темечку, как меня, у которой это уже начало входить в привычку, то вместо головы была бы огромная сплошная шишка. Или головы не было бы вообще. Моя же еще почему-то держалась на моих хрупких плечах и не подавала никаких признаков дебилизма от частого сотрясения мозгов.С трудом разлепив глаза, я увидела, что лежу на полу в коридоре рядом с телефоном, трубка которого свисает с аппарата на змеящемся шнуре и жалобно пищит короткими гудками, каждый из которых отдается в моей голове невыносимой щемящей болью. Я почувствовала, что мне трудно дышать, дотронулась до горла и с удивлением обнаружила затянутые на нем тугим узлом черные колготки. Что за безумие? Неужели кому-то показалось мало врезать мне по черепу и он решил меня еще и задушить для пущей уверенности? Да, видно, я кому-то здорово не понравилась. Отодрав непослушными пальцами от себя колготки, я осмотрелась.Того, кто на меня напал, нигде видно не было. Входная дверь была закрыта.Кое-как поднявшись на ноги, я пощупала свой затылок и ужаснулась: там была огромная рассеченная шишка, из которой текла горячая, липкая кровь, оставшаяся на пальцах. Я подошла к встроенному в шкаф для верхней одежды круглому зеркалу и посмотрела на себя.Бледное, изможденное лицо мое с наполненными страданием глазами являло собой довольно жалкое зрелище. На шее остался синий след от колготок. Сиреневая блузка на плече была испачкана в крови, локоны моих бесподобных золотистых волос тоже пропитались красным. Одним словом, я была похожа на сильно побитую кошку из подворотни. Спрашивается, за что? Ведь даже слова плохого сказать никому не успела, не то что обидеть кого-то более серьезно. Подумаешь, зашла в чужую квартиру, так ведь перед этим звонила, стучала, а потом, дверь была открыта. Что ж теперь, убивать меня за это? А в том, что кто-то хотел именно убить меня, я не сомневалась: во-первых, от одного такого удара любой умер бы мгновенно, а во-вторых, меня еще и задушили. Спасибо, что хоть тело не расчленили. Не умерла я, наверное, лишь потому, что обладала кошачьей живучестью пантеры.Я посмотрела на часы, было полпятого. Значит, я пролежала без сознания около получаса. Я сходила в ванную, промыла рану холодной водой и, за неимением ничего другого, залепила ее куском туалетной бумаги, чтобы остановить кровотечение. Затем, с заплаткой на затылке прошла в дальнюю комнату и увидела, что жена Игоря по-прежнему лежит на кровати, кровь на ее губе уже запеклась, но колготок на шее не было – они теперь валялись в коридоре, снятые с моей шеи.Вернувшись к телефону, я снова позвонила в офис. Трубку сразу же сняла Валентина.– Алло, Валюша, где Родион? – сипло спросила я и прокашлялась.– Это ты, Мария?! – взволнованно воскликнула она. – Слава тебе, господи, жива! А мы уж думали, убили там тебя! Как ты, где сейчас находишься?– Все там же, – устало выдохнула я. – Меня тут немножко по голове ударили, потом колготками придушили, труп в соседней комнате лежит, а в остальном все просто отлично. Где босс?– Как где – к тебе помчался, конечно! Он понял, что с тобой что-то нехорошее случилось, когда ты вдруг по телефону отвечать перестала, и поехал в это самое Щукино. Хорошо, ты ему записку с адресом на столе оставила. Он вот-вот должен подъехать уже. С тобой точно все нормально?– Пока да, Валюша, а что будет потом – не знаю. Ладно, буду ждать Родиона. Целую.– Береги себя. Он подъедет с минуты на минуту. Я повесила трубку и пошла на кухню промочить чем-нибудь пересохшее горло. Стены кухни были отделаны под дерево, приятно гармонируя с красиво подобранной деревянной мебелью.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124