– А то скучно что-то стало...
Он снова посмотрел на Асю, на этот раз жарко и проникновенно. Она почувствовала, как щеки заливает краской.
Дмитрий Александрович сел на диван, тронул пальцами струны. И заиграл.
Опять один в постели полусонной,
Во тьме ночной лишь стук шальных копыт.
Давно лежит на золотых погонах
Парижских улиц вековая пыль...
Это был известный белогвардейский романс. Ася слышала его в исполнении Розенбаума, Малинина, группы «Белый орел», но никогда эта песня не пробирала ее до глубины души. Сейчас все было по-другому. Сильными длинными пальцами Дмитрий Александрович виртуозно перебирал струны на гитаре, а шикарным низким баритоном ласкал струны ее души. И зачаровывал, зачаровывал...
Не привыкать до первой крови драться,
Когда пробьют в последний раз часы.
Ах, господа, как хочется стреляться
Среди березок средней полосы...
Дмитрий Александрович пел проникновенно и очень искренне. Но последняя фраза резанула слух – столько в ней было фальши. И все потому, что он никак не был похож на человека, которому хочется стреляться среди березок средней полосы. Жизненная энергия била из него ключом. Да и рано ему думать о смерти. Он же молодой, относительно, конечно.
Ася вдруг остро осознала, что Дмитрий Александрович не просто очаровал ее. Он самым настоящим образом влюбил ее в себя. И смотрит на нее так, как будто хочет убедиться, так ли это на самом деле или нет... Да, она влюбилась. И ей было страшно признаться себе в этом... А может, это всего лишь минутная слабость?..
Дмитрий Александрович не стал брать паузу и сразу же взялся за новую песню. Но Ася слушать его не стала. Как чумная вышла из комнаты. Ноги привели ее на кухню, она остановилась у окна.
Вечер, но за окнами еще светло. Зато в глазах у нее потемнело. А в ушах стоит какой-то непонятный шум... Ничего, сейчас все пройдет. Она успокоится, и все нахлынувшее на нее наваждение улетучится...
Чтобы побыстрее прийти в себя, она распахнула окно. Легкий порыв ветра остудил лицо, но не душу, в которой бушевал пожар. Ася высунула голову, глянула вниз. Девятый этаж, высоко, она всегда боялась высоты и очень хотела, чтобы закружилась голова. Так и случилось, однако головокружение не смогло заглушить непотребные мысли, бродившие в голове...
– Ты что, выпрыгнуть из окна хочешь? – неожиданно послышалось из-за спины.
Это был голос Дмитрия Александровича.
Ася встрепенулась, но вместо того, чтобы податься назад, еще больше высунулась из окна. Но Дмитрий Александрович нежно взял ее за плечи, потянул на себя. Ей бы вырваться, но не было сил. Она безвольно обмякла в его руках. И вряд ли бы она стала сопротивляться, если бы он взял и прижал ее к себе.
Но Дмитрий Александрович всего лишь отстранил ее от окна, посадил на стул. Он смотрел на нее, а у нее перед глазами все плыло.
– Что-то подсказывает мне, что ты немного перебрала со спиртным, – по-отечески мягко сказал он.
А ведь она в самом деле пьяна. Но спиртное здесь, похоже, ни при чем...
– Я тебе сейчас приготовлю кофе, да покрепче. Должно полегчать...
Он не предлагал, а настаивал. А она и не думала отказываться. Кофе так кофе, лишь бы из его рук.
Дмитрий Александрович взял турку, насыпал молотое зерно, залил водой... Ася зачарованно смотрела на то, как он священнодействует с кофе.
На кухне появился Сашка. Как ей показалось, подозрительно покосился на нее, на отца.
– Александр, ты не волнуйся, Асе уже легче, – не глядя на сына, сказал Дмитрий Александрович. – А после кофе она совсем оживет...
– А-а, понятно, – улыбнулся Сашка.
На словах понимание, а в глазах укор – «пить надо меньше». Как будто не он всем наливал... Ася остро осознала, что присутствие Сашки ей неприятно, и она едва сдержала вздох облегчения, когда парень убрался.
Кофе был самым обыкновенным, но Асе казалось, что более вкусного напитка она никогда в жизни не пила. Однако в голове не прояснилось. Хмель, правда, стал улетучиваться, но туман очарования и не думал рассеиваться, наоборот, еще больше застилал глаза.
– Ну как, легче? – заботливо спросил Дмитрий Александрович.
– Да, – кивнула она. – Намного. Извините, но мне домой пора...
Ей не хотелось отсюда уходить, но и оставаться здесь она боялась. Очарование Дмитрия Александровича засасывало ее все больше и больше, и она боялась утонуть в нем.
– Могу подвезти, – предложил он. И как бы в оправдание добавил: – Все равно делать нечего...
Ася должна была отказаться, тем более что идти ей недалеко. Пятнадцать-двадцать минут ходьбы, и она дома. А на троллейбусе еще быстрей... Но она пожала плечами, и это было растолковано им как согласие.
Дмитрий Александрович сказал сыну, что Асе нужно домой и он готов подвезти ее. Но Сашка решил отправиться вместе с ними.
– Я бы и самого тебя отправил, – спокойно сказал отец. – Но ты же слегка употребил.
– А завтра покататься дашь? – с жадным любопытством спросил Сашка.
– Без вопросов, – кивнул Дмитрий Александрович.
Внизу возле подъезда стоял его новенький «БМВ» черного цвета. Он распахнул перед Асей дверь, из салона приятно пахнуло кожей.
Дмитрий Александрович преподносил свою заботу под видом отеческой. Как-никак она подруга его сына, может быть, даже в будущем невестка. Но Асю трудно было обмануть. Она понимала, что нравится Сашкиному отцу как женщина, и эта мысль льстила ей. Внутри все сжималось от чудовищного восторга. А когда она садилась в машину, ей казалось, что все во дворе смотрят на нее с осуждением. Примерно так же она сама сегодня смотрела на Любку Шульгину, когда та уезжала со своим очередным воздыхателем.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12