Куда зарыли документы, где чемоданы? Или пустились в дорогу без них?…Пожалуй, я ошибаюсь, у тебя вместо детектива — сказочка для детишек ясельнолго возраста.На пухлых губах старлея расцвела насмешливая улыбочка. За нашими спинами язвительно покашливал омоновец. Обстановка не располагала к продолжению откровенной беседы. Все равно не поверят, каждое слово возьмут под сомнение, каждую фразу положат под микроскоп…А я разве поверил бы?Разговор перешел в конкретную область. Чисто деловую, без примеси эмоций.— Кто может подтвердить то, что ты рассказал?Действительно, кто? Я ведь сыщик и обязан понимать — любое расследование опирается не на рассказы, как бы внешне правдивы они не были, — на факты. Обижаться на офицера по меньшей степени глупо.— Грузчик Дмитрий?… Погиб… Хотя может быть ранен…— Фамилия Дмитрия, — старший лейтенант придвинул к себе блокнот.— Не знаю — не спрашивал… Сами должны понимать, в той обстановке не до официальных знакомств.— Еще свидетели?— Главврач, медсестры, другие врачи… Но они сейчас в руках бандитов…— Пока там, — уточнил старлей. — Вы пред»являли им паспорт и служебное удостоверение? Я имею в виду не свидетелей — бандитов.— Они сами очистили наши карманы. А перед побегом я «постеснялся» попросить документы обратно.Язвительная насмешка не достигла цели. Офицер даже не поморщился.— Не верите? Тогда спросите у главаря налетчиков — он видел и мой паспорт и служебное удостоверение…— Спросим, — серьезно согласился офицер — Если возьмем живыми.— Запросите Козырьковский угрозыск…— Обязательно… А пока вам придется посидеть в фильтрационном пункте. Не в поселке — в городе. Условия там, прямо скажем, не комфортные, но ничего другого предложить пока не могу… Вот ежели бы — свидетели и документы…— Зачем же так сразу — за решетку? — возмутился я, представив себе колючую проволоку, бараки, заселенные ворами и проститутками. — Неужели нельзя подержать нас в этом автобусе. Насколько я понимаю, бандиты, захватившие больницу, долго не продержатся. Главврач и сестры подтвердят сказанное мной. Может быть, отыщутся и документы… А мы с Еленой Федоровной посидели бы под надзором хотя бы этого мальчика, — кивнул я на омоновца.«Мальчик» широко улыбнулся — видимо, уважительное обращение пришлось ему по душе.Старший лейтенант заколебался. Вдруг подвердится, что перед ним действительно офицер милиции и жена умершего бизнесмена? Как тогда смотреть им в лицо? Никакие извинения не помогут. И как посмотрит на его поступок начальство?Кажется, парня ещё не успела испортить безраздельная власть над людьми, подлежащими «фильтрации», он не утратил редкого по нашим временам чувства стыда. И — сочувствия.Дай— то Бог! Авось, нам повезет хотя бы в такой малости!Возле стен больницы снова вспыхнула перестрелка. Застрекотали швейными машинками автоматы, грохнул взрыв — то ли бросили гранату, то ли влепили из гранатомета.Омоновец умоляюще посмотрел на офицера.— Товарищ старший лейтенант, разрешите нам — к ребятам?Офицер задумчиво поглядел на подчиненных. Мне показалось, что сам он не рвется в бой, где легко можно схлопотать пулю. Чисто по человечески его можно понять — погибать даже во имя самых высоких идеалов никому не хочется.— Ладно, идите. Майору передайте — я постерегу гостей…К утру бой затих.К госпитальной палатке сносили раненных. Отдельно лежали убитые. Мимо автобуса провели плененнх террористов. Я про себя молился. Господи, покажи вою силу и справедливость, сделай так, чтобы главарь террористов остался жив, чтобы отыскались наши документы. Знаю, как разбираются с подозрительными лицами наши правоохранительные органы — насидищься вместо санатория за решеткой, вволю нахлебаешься тюремной баланды.Господи, услышь мои молитвы!Услышал!В автобус вежливо подсадили главврача, медсестер. Даже медбабку не забыли. Все они дружно подтвердили все то, что я выложил на допросе. Отыскались и паспорта, и чемоданы. А вот удостоверение сотрудника уголовного розыска исчезло. Вместе с главарем, который умудрился сбежать.Автобус осадили журналисты. Ссылаясь на возможные мины, их временно не пропускали в больницу и они пытались добыть информацию в непосредственй близости от места недавней схватки.— Все заложники целы? — не удержался я от неприятного для старлея вопроса. — Или побиты?Конечно, глупо лезть на рожон, тем более, когда отлично понимаешь, что подобные штурмы без жертв не обходятся. Но что-то подталкивало меня, какой-то скверный червячок посасывал грешную душу сыщика.— Убитых нет, — неохотно проинформировал офицер. — Несколько человек ранено… А вы по какому праву интересуетесь, капитан? Больше заняться нечем? Сейчас в меня вцепятся журналисты, а тут вы путаетесь под ногами… Все, свободны!Я послушался доброго совета и вместе с Леной помчался на вокзал. 17 Колеса подпевают мыслям. Иногда отрицают, иногда сомневаются. На соседней полке спит утомленная Крымова… Или — притворяетсмя спящей?… События последних дней изрядно нас вымотали, поэтому нет ничего удивительного, если женщина действительно спит.А вот меня усталость не берет. В голове кадр за кадром проходят первые серии «детектива». Первые потому, что я, неизвестно почему, уверен — продолжение последует. Отравление Крымова, нападение на больницу, в которую его привезли с поезда — лишь завязка. Главное — впереди.И ещё одна уверенность прочно поселилась в моей голове. Покушение на бизнесмена тесно увязано с налетом террористов на поселковый стационар. В чем именно я не знаю. На первый взгляд, эти события находятся на разных полюсах.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57