— Кретин! Хочешь умирать — умирай, но зачем других подставлять?Шукюров немедленно подчинил группу Халилова своему заместителю Гаджиеву, который топтался в Москве без малейшей надежды выйти на Джафарова. Гасан, лелеявший мечту стать во главе группы и проявить себя, был уязвлен в самое сердце.С Гаджиевым работать было очень трудно. Он всех подминал под себя и не позволял никакой самостоятельности. Себя он считал творцом, а остальные должны были быть у него на побегушках. Но Шукюров не считался с мнением подчиненных.Немного остыв, Шукюров внезапно вспомнил о происшествии, которое произошло в городе несколько лет назад.Тогда Джафаров помог какому-то приезжему выпутаться из неприятной ситуации.Шукюров тут же позвонил своему приятелю, министру внутренних дел.— Рауф, дорогой! — попросил он о помощи. — Ты можешь мне помочь?— Спрашиваешь! — обиделся министр. — Кого надо посадить или выпустить? Только скажи, все сделаю!— Посадить — это хорошо! — обрадовался Шукюров. — Посади, дорогой, всех своих бездельников, пусть перелопатят некоторые дела. Пару лет назад прошел слух, что Джафаров спас какого-то приезжего из лап Соны: помнишь красотку, руководившую братьями-разбойниками?— Еще бы не помнить! — рассмеялся министр. — Она нас с тобой неделю ублажала! На меня теперь работает! А ее братья сидят пока, но скоро помилую — людей, понимаешь, не хватает катастрофически!— Мне нужно! — прервал лирические воспоминания друга Шукюров. — Этот приезжий мне нужен.— О чем разговор! — сказал министр. — Через час у тебя будут все сведения.И действительно, ровно через час на стол Шукюрова легла ориентировка на Ирвиньша.Шукюров тут же велел отправить ее факсом в Москву, в штаб-квартиру объединенной группы под руководством Гаджиева…Гаджиев в это время с удовольствием разбирал ошибки группы Халилова.— И что мы имеем? — спрашивал Гаджиев присутствующих почему-то с ярко выраженным иностранным акцентом. — Тактика засад и ловушек себя явно не оправдала! Ви со мною согласны, или как? Я вам буду делать маленький порка, чтобы ви думаль не тем местом, по которому я буду делать этот маленький порка.Полученный от Шукюрова факс Гаджиев никому не показал, но сам изучил его внимательно и использовал сведения, содержащиеся там, в качестве своего откровения.— Теперь я вам буду говорить, что делать, а потом решать, кто виноват! Разделимся на две группы: одна будет тормошить окружные отделы милиции, пусть отрабатывают взятые деньги, а другая поедет со мной…И, как опытный актер, он сделал паузу.— Домой? — наивно спросил агент, которому попало больше всего за то, что не уберег Халилова, за то, что не убил Джафарова.— Если мы не поймаем государственного преступника, то такие, как ты, домой не вернутся никогда.— Вай мей! У меня там семья!— Я лично позабочусь о твоей семье, найду жене приличного мужа, не такого, как ты, а умного и толкового.Агент был уничтожен. Теперь, после кнута, можно было и протянуть пряник.— Я в последний раз окажу тебе доверие: сейчас поедешь со мной на охоту…— На охоту? — не поверил своим ушам Гасан.— Это особенная охота! — торжествовал Гаджиев. — Охота на Ликвидатора. Сегодня я подстрелю Джафарова.— Вы знаете, где его логово? — не поверил Гасан, но потом, вспомнив о факсе, понял, что Гаджиев блефует и сведения ему наверняка прислал Шукюров.«Баран! — иронично подумал о своем новом шефе Гасан. — Твой жирный курдюк умнее твоей головы! Туфту гонит, за мальчиков держит».— Я его вычислил! — торжественно заявил Гаджиев. — Ты, Гасан, поедешь напоминать милиции о ее долге. У тебя для этого подходящий вид. Мне сегодня нужны только двое снайперов и охрана.Гасан со своими подручными отправились в долгую поездку по округам, а Гаджиев, соблюдая все предосторожности, силой занял квартиру в доме напротив дома Ирвиньша, и агент, вооруженный биноклем, не сводил взгляда с окон его квартиры.Несчастные владельцы, запертые в ванной, молили Бога о спасении жизни. Они боялись этих людей, вооруженных снайперскими винтовками, догадываясь, что такие люди свидетелей не оставляют.И были правы. Гаджиев не собирался оставлять их в живых.Приход Ирвиньша не остался незамеченным. Но людей Гаджиева, следящих за ним, не было видно: очевидно, они прозевали его внезапный уход с работы.«Карабахские ишаки! — разозлился Гаджиев. — Ни на кого нельзя положиться! Отправлю их на фронт. Пусть грудью защищают мусульманский мир, если не могут этого делать головой».Проштрафившийся агент не отрываясь смотрел в окно квартиры Ирвиньша.Но и без бинокля все видели, как Ирвиньш открыл окно и ушел в глубь комнаты.— Джафаров! — завопил проштрафившийся агент. — Его фигура, его костюм, только лицо плохо видно.— Где? — Сначала Гаджиев даже вздрогнул и испуганно оглянулся: ему показалось, что Джафаров вошел в комнату.Но он тут же понял, где агент увидел Джафарова, и вырвал из его рук бинокль.В темноте комнаты перед окном мелькала спина, одетая в прекрасно сшитый костюм.— Это точно костюм Джафарова? — спросил он у агента.— Голову даю на отсечение, э! — заволновался агент, желавший как можно скорее реабилитировать себя.Гаджиев отбросил сомнения и схватился за снайперскую винтовку. Глушитель давал возможность убить Джафарова почти бесшумно.— На всякий пожарный случай стреляй со мной! — приказал он лучшему снайперу республики. — Я буду стрелять из положения сидя, а ты — стоя.Он сел на стул и положил винтовку на подоконник, чтобы упор исключил промах.Снайпер встал за его спиной и приготовился стрелять.— Как только он хоть на секунду остановится, стреляем без предупреждения!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57