.. как...— ...как крабы, посаженные в корзинку, — подсказал Раис.— Благодарю вас, сэр, я действительно не мог припомнить, как называются эти существа.— В глубине сердца мы совсем не все воры и убийцы, — сказал он. — Собственно, большей частью мы были бы склонны к миру и порядку, если бы только нам дали возможность спокойно зарабатывать себе на жизнь.— Но значительная часть ваших людей принадлежит совсем к другому сорту, если мне будет позволено заметить так, — сказал я.Раис вздохнул:— Боюсь, что ты прав. А вы, демоны, когда-нибудь ведете себя неподобающим образом?— О, конечно, но число подобных индивидуумов настолько мало, что их легко обуздать. Кроме того, наши колдуны обладают могущественными методами и могут заставить подозреваемого в преступлении говорить полную правду. Это в огромной мере упрощает процесс установления вины.Раис бросил на меня острый взгляд:— А вам, обитателям Двенадцатой Реальности, позволено эмигрировать?— Сомневаюсь в том, чтобы подобный вопрос когда-нибудь возник. Однако по возвращении я попытаюсь узнать и сообщу вам. * * * Когда наконец меня пропустили во дворец, я обнаружил, что Гавинда из Одрума — это человек небольшого роста, с бочкообразным телом и очень длинными мускулистыми руками. Он напомнил мне моего друга Унгаха, человека-обезьяну.— Садись, — сказал он. — Как это там твое имя?— Здим, ваше высочество.— Стим, За-дим... к девяти адам! Я буду называть тебя «Эй, ты». Пей пиво. Ты для чего здесь?— Я посланец из Ира. — И я объяснил ему причину моего визита.— Ир. Подожди-ка. Это какая-то вонючая заграница, да?Пока так называемый правитель говорил, мои усики уловили эмоции, похожие на замешательство, подобные тому, какие мог бы испытывать ребенок, если бы ему рассказывали о высоких материях.— Это республика, граничащая с вашим государством на юге, сэр.Гавинда почесался:— А мне всегда было плевать на эти заграницы. Ну и при чем тут я?— Синдики Ира настоятельно просят вас, сэр, собрать воинские силы и снять осаду с Ира.— А? Ты хочешь сказать, что они хотят, чтобы моя вонючая армия пошла высвобождать этих клоунов от... как, ты сказал, зовут этих вонючих вторженцев?— Паалуанцы, сэр. Они явились из-за Западного океана...— Ладно, ладно. Я тебя уже слышал. Пей еще пиво. Так почему мне надо посылать свою вонючую армию в это место — Ир, да?— Да, сэр.— И посылать нашу вонючую армию через океан, чтобы драться с этими клоунами, о которых я никогда не слышал?.. О чем я говорил?Я объяснил снова. Гавинда наморщил лоб. Наконец он сказал:— Но, послушай, если у людей из Ира хвосты и чешуя, как у тебя, то мне не нужна ни одна их вонючая частичка. Если эти другие клоуны убьют их и съедят, я скажу: апчхи!— Но, сэр, как я пытался вам объяснить, ирцы такие же люди, как вы. Я лишь демон, находящийся у них на службе по контракту.— Почему тогда, если они люди, они не прислали ко мне какого-нибудь вонючего человека?— Потому что я был единственным, кто смог пройти сквозь укрепления паалуанцев.Архон сделал огромный глоток пива.— Ну-ка подожди. Это что, клоуны из-за океана атакуют Ир или Ир атакует их?Я объяснил снова.— Но, — сказал Гавинда, — я не понимаю, какая мне выгода вмешиваться. У нас, кажется, нет никаких вонючих денег, чтобы платить их вонючей армии, не говоря уж о том, чтобы посылать ее в страну, о которой я никогда не слышал.— Ваше высочество, когда паалуанцы очистят Ир, они вторгнутся в Солимбрию.— А? Думаешь, они могут?— Конечно.— Это которые из них вторгнутся? Ир или... я забыл их вонючее название.Я почесался и объяснил снова. Архон задумался. Наконец он сказал:— Ладно, пусть приходят. Я оторву их главному голову! Я ему хребет сломаю, и им придется вернуться домой, потому что у них не будет генерала и некому будет давать им приказания. Выпей еще пива, прежде чем уйти. 8ШАМАН ЙУРОГ Северная часть Солимбрии кишела разбойниками ничуть не меньше южной ее части. Думаю, что некоторые из тех свирепого вида людей, которые встречались мне на дорогах или в гостиницах, принадлежали именно к этому сословию. Иные бросали на меня недобрые взгляды, но ни один храбрец не напал. Полагаю, что моя внешность отвращала от любых кровожадных намерений, которые могли у них зародиться.На второй день по выезде из Солимбрии я добрался к подножиям холмов Горной Эллорны. За ужином показал трактирщику, некоему Хадрубару, имеющуюся у меня карту и спросил его о дороге через горы.— Трудно сказать, — ответил он. — Игольное Ушко, — он указал на то место на карте, что означало переход через гряду, — погребено зимой под снегом. Сейчас разгар лета, и проход должен быть открыт еще два, а то и больше месяца. Но ни одному путешественнику не удалось проникнуть на земли хрунтингов.— А как же с теми, кому нужно на север?— Некоторые пытались пробраться, но назад не вернулся ни один. Кое-кто говорит, что тропу стерегут заперазхи.— Кто, кто?— Заперазхи — это такое племя пещерных людей, обитающее в тех краях. Каждый год, когда открывается проход, они делают военные налеты на тропу. Потом правительство призывает их к порядку. Но с такими дикарями ничего нельзя знать наверняка.— А как выглядят эти пещерные люди?— Хочешь взглянуть? Пошли.Он провел меня в кухню. Там мыл посуду сердитого вида темноволосый юнец. Шею его охватывал тонкий железный обруч — указатель статуса раба.— Это Глоб, мой раб-заперазх, — сказал Хадрубар. — Существо с отвратительным характером. Возня с ним встает куда дороже, чем он стоит сам.— Пещерные люди регулярно забираются в рабство?— Лишь в таком количестве, которое положено по договору.— Однако договор, очевидно, не вернет свободу господину Глобу?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54