По крайней мере, полотенце было весьма увлажнено. Когда и каким образом это произошло, осталось для Маши загадкой, над которой она безрезультатно ломала голову до самого рассвета.
Это маленькое завихрение в их дружбе следовало бы тут же забыть и жить дальше - каждый своей жизнью. Маша так и сделала. К сожалению, для совестливого Артемушки это оказалось не легко. Он был слишком привязчив и сентиментален и вбил себе в голову, что она готова его полюбить, но этому препятствует его брак.
- Я люблю тебя, - сделал он ей на следующий день героическое признание. - Но не знаю, как мне поступить.
- Что ты имеешь в виду, Артемушка?
- Я никогда не смогу оставить жену и детей.
- Этого и не требуется. Тебе нужно с ней помириться и спокойно жить дальше.
- А ты?
- Мне тоже придется позаботиться о своей личной жизни, - пошутила Маша.
Куда подевалось его прежнее чувство юмора? Артемушка истолковал её слова совсем иначе и продолжал мучаться, а перед самым её отъездом на Кавказ уныло приблизился к ней и, понурив голову, жалобно прошептал:
- Я понимаю, что поступил с тобой непорядочно. Но, честное слово, я не могу бросить семью! Наверное, мне ещё придется об этом пожалеть...
У него был такой трогательно-благородный вид, что Маша не выдержала и нежно поцеловала его в лоб.
XXXIV
- Кстати, о деньгах, - вдруг обратился господин Зорин к Артему, хотя тот не упоминал о них ни жестом, ни словом. - Тебе, к примеру, известно, во что обошлись нашему телеканалу похороны звукооператора?
Маша едва не подавилась севрюгой.
- А что? - недоуменно проговорил Артем, заметив, как побледнела Маша.
- Да то, что мы обязаны считать каждый рубль, фунт и доллар из той суммы, которую нам любезно предоставили, - объяснил господин Зорин, бросив взгляд на генерального спонсора.
Спонсор сделал неопределенное движение, которое могло означать все что угодно. Как молчаливое согласие, так и несогласие с циничным заявлением господина Зорина.
- Конечно, мы все работаем в одной команде, - завздыхал господин Зорин, холодно поглядывая то на Машу, то на Артема, - однако формально ответственность несет ваша программа. Вы послали туда этого мальчика. Стало быть, формально бюджет должен быть урезан у вас.
- Ты что, очумел?! - возмутился Артем, кивая на Машу.
- А сколько, кстати, это стоило? - тихо поинтересовалась она.
- Ладно, не беспокойся ты так, - сказал господин Зорин. - Мы, конечно, как-нибудь справимся с этой проблемой. Единственное, на что я хотел обратить ваше внимание, что все непредвиденные расходы будут напрямую отражаться на зарплате наших сотрудников. А нынче, как вы знаете, народ очень недоволен подобными вычетами...
Итак, похороны теперь - это "непредвиденные расходы". Между тем, представитель генерального спонсора продолжал все так же неопределенно ерзать, словно решив предоставить этим телевизионщикам самим разбираться со своими внутренними делами.
- Побойся Бога, - ахнул Артем, - это уже слишком!
- А если программу вообще закроют, что ты запоешь?
- Погоди, Артемушка, - вмешалась Маша. - Пусть он скажет, сколько это стоило.
Господин Зорин пожал плечами и, полистав записную книжку, назвал сумму.
- Конечно, это не Бог весть какие деньги, но теперь время сами знаете какое...
Маша едва сдержалась, чтобы не выложить этому говенному деятелю, что она о нем думает. Во-первых, она не сомневалась, что ему и самому это прекрасно известно, а во-вторых, у неё лично да и у всей программы могли выйти большие неприятности. Личных выпадов на телевидении не прощали. Даже при всей её популярности, её потом не то что попрут со всех телешоу и на Кавказ не пустят, но и не дадут вести в эфире самые заурядные кулинарные новости.
- У меня есть предложение, - спокойно сказала Маша, не сводя глаз с господина Зорина.
- Интересно? - ухмыльнулся тот. - Может, через Красный Крест и ОБСЕ направить счет полевым командирам бандформирований, чей стрелок снес голову звукооператору? А может, прямо Дудаеву?
Маша знала, что этого бездушного человека ничем не проймешь, когда речь шла о деньгах. Он готов был резать по живому.
- Почему бы, - продолжала она, - нашим уважаемым спонсорам просто не взять и не оплатить все похоронные расходы? А может быть, даже учредить на факультете журналистики стипендию имени Ромы Иванова? Это был бы благородный жест. Конечно, этот жест можно было бы широко разрекламировать, и они бы внакладе не остались...
Господина Зорина передернуло, словно она напомнила ему о его звездно-полосатых трусах. Он даже опрокинул на скатерть бокал с шампанским.
- ...Если же нет, - жестко продолжала Маша, хотя на глазах у неё уже блестели слезы, - то я буду настаивать, чтобы деньги вычли из моих гонораров. В конце концов, и моему рейтингу не помешает этот широкий жест!
- Ну что вы, милая Маша! - наконец подал голос генеральный спонсор. Мы сочтем за честь рассмотреть ваше предложение...
Еще секунда, и Маша бы, наверное, зарыдала. Но в этот момент возле столика появилась Рита Макарова. Она бросилась к Маше, как встревоженная мать-волчица, готовая разорвать каждого, кто тронет её детеныша.
- Что происходит? - грозно спросила она.
- Ничего не происходит, - мило улыбаясь, сказал господин Зорин. - Маша уже начала раскручивать наших уважаемых спонсоров.
- Все нормально, Рита, - заверила Маша, отводя глаза.
- Мы решим все вопросы, - пообещал спонсор. - Никаких проблем.
- Что, мне больше всех надо! - проворчал господин Зорин. - Я тут за всех за вас корячусь. Только и думаю, что о вашем материальном благополучии, а на меня же ещё и дуются. Я только хотел сказать, что этот звукооператор вообще был у нас без году неделя.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132