- Дай трубку Артему, - потребовала она. Борис и не думал возражать.
- Маша, милая, что там происходит? Ты, кажется, кричала?
- Это просто, чтобы стресс снять. Знаешь, японцы советуют не переваривать конфликт в душе, а разрядиться, хорошенько наоравшись. Говорят, какая-то отрицательная энергия выходит. Только нельзя кричать рядом с посевами бобовых, не то всходов не будет.
- Боже, Маша, ты что там, рехнулась?
- Я-то в порядке, но вот объект поплыл... Следи за моей мыслью и не задавай лишних вопросов, - сказала Маша, решив, что не стоит прямым текстом говорить о сложившейся в квартире ситуации. Они работали вместе уже достаточно долго, чтобы понимать друг друга с полуслова.
- Валяй, - ответил Артем.
- Речь идет о правах человека в отдельно взятой ячейке общества. Что-то вроде тоталитарно-авторитарной формы правления. Жесткая хунта и все такое. В общем, сюжетец эдак минут на пять в рубрику "Бытовой беспредел". Но возможно также и острое политическое заявление. В общем, эксклюзив гарантирую. Ты меня понимаешь?
- Еще бы! - усмехнулся Артем. - Твои предложения?
- Будьте с оператором наготове. Снимаем без дублей. Психологическая зарисовка. Галерея типов. Подготовительную работу и сценарий беру на себя, а с администрацией ты уж как-нибудь сам договорись... Пусть Борис не кладет трубку.
- Ясно, - сказал Артем.
Ласковыми уговорами Маше удалось успокоить мужчину. Он позволил усадить себя за стол. А когда Маша разложила перед ним несколько пресных крекеров, накрыла их ломтиками колбасы, а сверху ещё водрузила по маслине, то бедняга просто растаял от счастья и принялся уплетать за обе щеки. Как только женщины увидели, что атмосфера немного разрядилась, они тоже взялись за еду. Теща сделала большой глоток пепси и сказала:
- Боже мой, вы только на него посмотрите! Никакой культуры. Жует с открытым ртом.
Крашеная блондинка несколько секунд крепилась, но потом не выдержала и, кивнув на сестру, подлила масла в огонь:
- Ей говорили, она не послушалась. Хотела героя - и получила. Каждый по-своему с ума сходит!
- Хорошо еще, что телекамеры нет, - продолжала теща, покосившись на Машу. - Вот бы позорище было на весь мир - эдакое чавканье!
- Можно подумать, он колбасы никогда не видел, - вздохнула крашеная.
- За десять лет жизни в культурной семье и свинья бы научилась есть по-человечески, - философски прибавила теща. - Зато сколько самомнения, сколько гордости! Счастье, что её отец не дожил до этого кошмара.
Наконец не выдержала и жена.
- Ты что, оглох! - закричала она мужу. - Если ты такое ничтожество, что не способен жевать по-человечески...
Но ей не удалось закончить фразы. Мужчина в дикой ярости рванулся из-за стола к своей канистре с бензином. При этом он опрокинул банку с маслинами, и на Машиной юбке стало расплываться жирное пятно.
- Свинья да и только, - ухитрилась ввернуть теща.
Мужчину охватило такое бешенство, что несколько секунд он только хватал ртом воздух и вращал глазами, словно соображая, что предпринять: схватить канистру или гранату. Этих нескольких секунд Маше хватило, чтобы принять единственное правильное решение.
- Миленький, - обратилась она к нему, - будь настоящим мужчиной... Гони их отсюда к едрене-фене! Сделай это для меня!
Он вдруг начал смеяться. Сначала тихо, а потом все громче. Это был страшный смех. При этом он повторял:
- К едрене-фене!.. Правильно! К едрене-фене!.. От смеха у него по щекам потекли слезы. Теща хотела ещё что-то сказать, но Маша яростно на неё шикнула:
- Помолчите минуту! Мне нужно поговорить по телефону!
Она взяла трубку.
- Женщины сейчас выйдут.
- А ты?
- Делай, как договорились. Съемочная группа должна быть здесь.
- Будь по-вашему, - проворчал он после долгой паузы.
Маша опустила трубку на рычаг. Потом повернулась к мужчине.
- Ты слышал? Съемочная группа готова подняться сюда. Тебя будут снимать для телевидения. Ты сможешь сделать любое заявление. Это прекрасный шанс... Ты не передумал?
- Нет-нет! - засуетился он. - Мне бы только переодеться, рубашку надеть. Не могу же я в самом деле...
- Тогда слушай меня, - твердо сказала Маша. Она постаралась вложить в свои слова максимум дружелюбия. - Ты не жертва. Ты сильный и независимый мужчина. Таким ты и должен выглядеть на телеэкране... Поэтому скажи им, она кивнула на женщин, - чтобы они оставили нас одних! Пусть уйдут.
- И она? - Он кивнул на жену.
Не сводя с него глаз, Маша тоже кивнула.
- Так надо.
Мужчина молча вышел в прихожую и распахнул дверь. Женщины переглянулись. Маша подумала, что если теща произнесет хоть слово, она сама возьмет спички и запалит канистры. Видимо, эта решительность так ясно читалась на её лице, что женщина лишь позволила себе презрительно вздохнуть. Затем женщины одна за другой покинули квартиру.
Жена, выходя последней, оглянулась на Машу.
- Я тоже думала, он герой, - начала она, - а он терпел, когда я с каждым встречным...
- Хорошее оправдание для прошмандовки! - грубо оборвала её Маша. Ей было не до приличий. - Прости, пожалуйста, не сдержалась, - тихо продолжала она, обращаясь к мужчине. - Противно было это слышать.
Покраснев, он закрыл дверь и проговорил с улыбкой виноватого ребенка:
- Наверное, вы правы...
...Пока мужчина переодевался, причесывался и даже опрыскивал себя одеколоном, Маша стояла на кухне у окна и смотрела на облака.
Небо с облаками - это небо с облаками и ничего больше. Глядя на него, можно представить все что угодно - зиму, лето. Таким же небо было и в детстве. Таким оно будет и через двадцать лет. Таким оно будет всегда.
- Я готов, - крикнул мужчина из комнаты, и Маша встрепенулась.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132