Скажу без преувеличения: я всегда буду вспоминать Вас как идеального главу Мортон-Хауза», – писал Голсуорси его декан после того, как Голсуорси окончил школу.На самом деле восемнадцатилетний Джон Голсуорси был очень серьезным юношей, настолько серьезным, что ему порой не хватало легкомыслия и чувства юмора, которые могли бы более сблизить его со сверстниками. Хотя он состоял в школьном дискуссионном клубе, никто не удивлялся, что «его голос там слышали очень редко, почти никогда». В школе его называли «Т. Г.»; это прозвище он получил из-за того, что не произносил звук «дж»; некоторые его приятели называли его «Галер» с долгим звуком «а»; это прозвище сохранилось за ним и во время учебы в Оксфорде, пока он не стал произносить свою фамилию в нынешнем ее звучании – Голсуорси.Неутомимый Мэррот, готовя свою книгу, собрал много воспоминаний о молодом Голсуорси. Среди них, например, воспоминания бывшего директора Хэрроу доктора Дж. Е. Уэллдона, написанные весьма высокопарным слогом, каким обычно пишутся школьные отчеты: «Он был спокойным, скромным, непритязательным мальчиком... держался строго и с достоинством, делал неплохие успехи и в учебе, и в других сферах школьной жизни; однако в нем не было того многообещающего начала, по которому можно было бы угадать его блестящее будущее». Школьные товарищи считали Голсуорси довольно замкнутым; один из них писал, что «он был непритязательным юношей, который уже тогда очень серьезно относился к жизни. Он всегда был добрым и сдержанным, и быть его «рабом» не было такой уж неприятной обязанностью». Другой его однокашник вспоминает, что он был «очень выдержанным, обладал чувством собственного достоинства; он был слишком недосягаем на своем пьедестале, чтобы сближаться или откровенничать с младшими мальчиками». Воспоминания членов семьи о Голсуорси-старшекласнике выглядят менее торжественно. В 1886 году в день выпуска Джона из школы вся семья приехала в Хэрроу принять участие в этом событии, и Мейбл Рейнолдс вспоминает, что, несмотря на всю торжественность момента и благоговение перед происходящим, они все не могли удержаться от смеха, глядя, как Галер, как они тогда его называли, сидя на сцене в первом ряду, носовым платком вытирает пыль на своих туфлях. Глава 4СТАРШЕКУРСНИК Джон Голсуорси, прибывший в Оксфорд в день святого Михаила (29 сентября) 1886 года изучать право и обосновавшийся в Нью-Колледже, был одет тщательно и по последней моде. Это внимание к одежде оставалось отличительной чертой Голсуорси на протяжении всей его жизни; лишь очень немногие из тех, кто писал о нем, не подчеркивали его природную привлекательность и усиленное внимание к своей внешности. Историк X. А. Л. Фишер, одновременно с Голсуорси учившийся в Нью-Колледже, описывает его следующим образом: «Он был высоким, стройным, хорошо сложенным и необыкновенно привлекательным; должен сказать, что он к тому же был самым хорошо одетым молодым человеком в колледже...»Оксфорд стал для Голсуорси счастливой, если можно так сказать, беспечной прелюдией к жизни, прожитой по достаточно строгим правилам. На плечи Голсуорси в положенный срок взамен обязанностей школьника легли заботы взрослого человека, ставшие для него невыносимым грузом, потому что к каждому, даже самому обыденному делу он относился со всей присущей ему серьезностью и прилагал максимум усилий, чтобы хоть как-то облегчить страдания людей, с которыми он сталкивался на каждом шагу. Но все это было в будущем. А пока, в 1886 году, преисполненный впечатлениями от успехов в Хэрроу, он был готов наслаждаться жизнью в Оксфорде; он был богат, хорош собой и достаточно способен, чтобы завершить свое образование, не особенно перетруждаясь.Его успехи в Оксфорде не были особенно выдающимися или блестящими, как свидетельствует X. А. Л. Фишер. «Большую часть времени он проводил с выпускниками Итона и Хэрроу, и, хотя, насколько я припоминаю, у него никогда не было конфликтов с университетскими властями, он часто возвращался к себе очень поздно и вел обычную жизнь обеспеченного, не слишком блещущего своими способностями выпускника привилегированной средней школы...Насколько мне помнится, он не принадлежал ни к одному из интеллектуальных кружков, не читал своих сочинений в «Обществе эссеистов» и не участвовал в научных дискуссиях. Он был замкнутым, говорил мало, тихим голосом, казался впечатлительным и в то же время ироничным и даже несколько циничным (как мы тогда считали) зрителем происходящего вокруг него».Далее Фишер добавляет, что он угадывал в Голсуорси «очень умного парня со скрытым сильным характером». Между тем в возрасте двадцати одного года Голсуорси все еще недоставало уверенности в себе; даже в кругу семьи, где он чувствовал себя наиболее свободно, он вел себя сдержанно, спокойно и менее шумно, чем его сестры.Шелтон, герой раннего романа Голсуорси «Остров фарисеев», чей жизненный опыт во многом основан на опыте самого писателя, вспоминает годы, проведенные в Оксфорде:«Они вошли в «Голову епископа» и пообедали в том самом зале, где Шелтон, выиграв на скачках, устроил когда-то обед для двадцати четырех благовоспитанных юношей; на стене все еще висела картина, изображающая скаковую лошадь, в которую один из них запустил тогда бокалом, но промахнулся и попал в официанта; а вот и сам официант – подает рыбный салат Крокеру. По окончании обеда Шелтону снова, как в былое время, захотелось со вздохом подняться из-за стола; снова потянуло побродить по улицам рука об руку с каким-нибудь приятелем; снова пробудилась жажда дерзать, совершать что-нибудь доблестное и беззаконное;
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116