Там сначала такая дружба была, парады общие, поставки техники, обучение офицеров— их офицеров у нас, экскурсии наших военных спецов на их военные заводы — все это было, даже при Гитлере было. Потому как стиль руководства один: НКВД — гестапо, концлагеря — Гулаг, даже пропаганда очень похожа. В тридцатых годах это были братские партии, мы в Коминтерне вместе заседали, у нас был общий враг — мировой империализм. А вот потом — да, действительно разошлись. Но только не по идеологии, там отличия были в частностях. Просто власть не поделили. Гитлер спутал все карты Сталину. Сталин его недооценил. И пришлось воевать.
— Так зачем же Сталин его прикармливал? Если недооценил? Ошибся, что ли?
— Опять. Не Гитлера Сталин прикармливал, а национал-социалистов. Партию. А Гитлер тогда в Германии на задворках стоял. Ну, не на самых, конечно, задворках, но и первым человеком не был. И даже вторым. Билет партийный у него был с номером семь. А по влиянию он был, кажется, четвертым. А первым был Рем. Безусловно, Рем. Вот на него-то и сделали ставку в Кремле. Я этого точно не знаю, но я так думаю. Ставку сделали, денег дали, к власти привели— но не вышло. Влез паскуда Гитлер, устроил переворот, и в одну ночь все поменялось. Поддерживали одних, а к власти пришли другие. И всю политику менять пришлось.
— А здесь, значит, переворота не было.
— Да, не было. Здесь, если хочешь, события развивались естественным путем. Рем знал, кто его кормит, знал, что он слабее Сталина — а тогда, в тридцатых, у Германии армии вообще почти не было, они же только-только от войны оправляться начинали, и Рем вел себя так, как это было угодно Сталину. Тем более что Сталин его не обижал. И все у них получилось. Объединились, слепили единое государство без всякой войны. Гитлера убрали, а потом, как водится, перемазали его всяким дерьмом.
— Ну, Гитлера не очень-то испачкаешь.
— Это у нас, здесь он особо развернуться не успел. Потому и попал не в людоеды, а в клевреты Троцкого.
— Странно все-таки. Русские и немцы. В одном государстве. Языки разные, все разное.
— Ну, это не странно. А Югославия? Или Австро-Венгрия? Тот же СССР, где вместе эстонцы, таджики и армяне? Или Соединенные Штаты, где столько всего намешано. Нет, Ира, хорошему строителю разные кирпичи не препятствие. Только крепче будет. Здесь все получилось будь здоров. Империя. Кстати, действительно интернациональная, у власти-то сейчас немцы.
— Не немцы, а один немец.
— Ну да, немец. Хотя и у нас, в Союзе, русских-то почти и не было у власти. То грузины, то хохлы. Это, наверное, везде так. Как в мафии, национальность значения не имеет. Только личные качества.
— Это хорошо или плохо?
— Это нам без разницы. Шелленберг здесь у власти или Мао Цзедун, нам, Иринка, все едино. И все хреново. Нас здесь не примут и не поймут.
Димка обнял Ирину, а та, приткнувшись к его плечу, закрыла глаза.
ГЛАВА 20
— Нам нужно оружие.
— Зачем нам оружие, Фред? Ты что, воевать собираешься?
— Нет, конечно. Но нам обязательно нужно оружие. Я видел, я запомнил, как у того человека. У него был пистолет. Металлический, черный. Он выстрелил, и Сэм сразу умер. А Сэм руками может кому угодно ногу сломать. Вернее, раньше мог.
— Мне говорили, я слышал. Это, конечно, здорово. Если у нас такое будет…
Джек задумчиво затянулся сигаретой. Они курили в коридоре, стоя под вентилятором рядом с гаражами блока пи-эс. Фред цевкой, сквозь зубы, сплюнул в угол.
— Я не знаю, понадобится оно или нет. Надеюсь, что нет. Но с пистолетом не так страшно.
— Это было бы, конечно, здорово. Поведут тебя серые переписывать, а ты— бах, бах! Сразу небось отстанут. Точно, Фред! Да если у нас будет оружие, нас никто и остановить-то не посмеет. Ни один угловой нам будет не указ. А где ты собираешься его взять?
Фред хмыкнул. Он не разделял оптимизма Джека по поводу возможностей пистолетов, так как ясно представлял себе систему охраны.
— Я знаю где. Завтра ты и Хью поедете со мной на нижний ярус, на самый нижний ярус сота. Ночью. Там я все покажу.
— На чем это «поедете»?
— Да на твоей грузовой тележке, Джек. На твоей тележке. Туда очень далеко идти, так что лучше подъехать.
— А магнитный счетчик? Как я потом объясню угловому этот маршрут? Его же нет в программе, это вручную придется переключать. Так она все равно все запомнит, ведь кататься просто так не разрешается!
— У тебя когда проверка?
— Как у всех, по понедельникам.
— К понедельнику нас здесь уже не будет.
— Совсем, что ли?
— Совсем.
Джек присвистнул, почесал за ухом и почему-то внимательно посмотрел на окурок своей сигареты. Глаза у него сделались совершенно круглые, но возражать он не стал.
Вначале Джек вел тележку очень неуверенно, он всегда нервничал, когда приходилось переходить на ручное управление, а тут еще незнакомые тоннели и странно окрашенные, провисшие провода вдоль стен. На первых поворотах их иногда дергало, как будто рычагами работал новичок, но потом у Джека все наладилось. Счетчик деловито отщелкивал сотни ярдов, вдоль дороги горели только ночные редкие фонари, а Фред стоял рядом и говорил, куда поворачивать. Фред был спокоен и немножко нагловат, и это его всегдашнее состояние постепенно передавалось остальным. Только однажды он задумался и вытащил из кармана мятый серый листок. Поводил пальцем по каким-то кривым стрелочкам и уверенно скомандовал — направо. И Джек повернул направо.
Хью с удобством устроился в кузове, развалившись на пустых бидонах из мягкого пластика — вечерний груз тележки Джека. Он курил, прикуривая одну сигарету от другой и щелчком выбрасывая на дорогу окурки. Ударяясь о плиты, крапчато-алые огоньки рассыпались веселыми искрами.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142