Генрих, запомнивший, откуда волокли спиртное, пошел в ту сторону. Там оказался только что вскрытый, забранный металлическими решетками ларек с вырванными замками. В ларьке уже хозяйничала какая-то фрау, она косо посмотрела на Генриха, но ничего ему не сказала. Мальчик снял респиратор и начал торопливо есть, срывая обертки с шоколадок и печенья, открыл бутылку сладкой воды; потом стал складывать шоколад за пазуху.
Вечером он почувствовал себя плохо. Очень плохо.
Его мама так и не вернулась.
По всему Сиднею бушевали пожары, над городом стлался черный удушливый дым. Никто не боролся с огнем, люди, что еще имели силы передвигаться, постепенно отступали к океану, и прекрасное здание оперы, белеющее у самой воды, оказалось захлестнуто толпой, как во время небывалого аншлага. С моста, который местные остряки прозвали «вешалкой для одежды», на длинной веревке свисало тело самоубийцы, и за целый день никто не удосужился убрать труп или хотя бы сбросить его в океан.
В Венеции, в церкви Санта Мария делла Салуте, построенной во избавление города от свирепой чумы, невозможно было сесть на пол — столько людей искало защиты в святом храме; по Большому каналу, покачиваясь на спокойной воде, плыли трупы. У здания таможни их пытались вылавливать двое полицейских, и на тротуаре позади них образовалось целое маленькое кладбище, подмытое стекавшей с разбухших тел водой.
В Шартрском соборе обезумевшая, опьяненная волной насилия толпа разнесла камнями и бутылками .драгоценные витражи; Богородица рассыпалась на мостовую мириадами сверкающих осколков. В самом Париже в многочисленных уличных пробках смрадно горели машины. В окрестностях города работали как приюты несколько монастырей. Многие верующие не поддавались панике, даже когда их ломала болезнь.
В Индии вокруг Тадж-Махала развернулся настоящий бой с применением тяжелых минометов и авиации — одна из экстремистских общин стремилась захватить национальную святыню, верные присяге полицейские части еле сдерживали напор фанатиков. Традиционное перенаселение страны привело к тому, что здесь правительство не пыталось локализовать очаги эпидемии, что полыхала повсюду как лесной пожар, а наоборот, отгораживало относительно небольшие «чистые островки». Впрочем, тоже безуспешно.
В цивилизованной Англии распространился слух, что камни Стонхенджа таинственным образом исцеляют новую болезнь, и в Солсбери потянулись алчущие излечения паломники. Матери несли на руках грудных детей, вереницей катились инвалидные коляски. Местной полиции, несмотря на всеобщую депрессию, удалось систематизировать и направить этот поток людей, придав ему какую-то видимость порядка.
В Хорватии во дворце Диоклетиана неизвестный террорист заложил мощное взрывное устройство. Власти отказались не только выполнять его требования, но даже вести переговоры, и четверть построек огромного дворца, «смешения стилей», набитого людьми, как соты пчелами, взлетела на воздух. Чуть не по всему Сплиту повылетали стекла; в воздухе повисли тротиловая гарь и вой автомобильных сирен. В больницы, и без того перегруженные сверх всякой меры, сотнями стали доставлять раненых.
В Мехико вокруг старой и новой церквей Пресвятой Девы Гваделупской сутками стояли коленопреклоненные паломники. В различных районах города то и дело вспыхивала стрельба.
ГЛАВА 40
Скалолазам поверили.
Трупы «волков» и полицейских, погром на шоссе, незнакомое оружие — все это подтверждало рассказ ребят. Информацию о параллельных мирах восприняли как факт. Образцы вакцин и несколько пси-обручей ушли в соответствующие институты, раненых скалолазов уложили в кремлевскую больницу, а остальных тщательно обследовали в великолепно оснащенной клинике. Хорошо помня соответствующую процедуру в лабораториях СС, ребята не хотели разлучаться и настаивали на «свободном входе-выходе». Им неожиданно легко пошли навстречу, сообщив, что они могут селиться, где хотят — они выбрали общежитие Сергея — и все дальнейшее сотрудничество есть не приказ, а настоятельная просьба. Вообще, в местной России очень уважались права человека, и чувствовалось, что это не мода, а традиция.
Кроме обычной здесь воспитанности, в отношении к скалолазам проскальзывало еще и восхищение. Они стали героями, и все их пожелания выполнялись даже несколько быстрее, чем следовало. Им разрешили общаться с газетчиками и предложили созвать пресс-конференцию, но от этой идеи ребята пока решили! отказаться. Никто из скалолазов не отличался патологической скромностью, просто им не хотелось, чтобы их начали узнавать на улицах. Как сказал Женька: «Я хочу спокойно попить пивка на лавочке». Единственное, на чем настояли спецслужбы, было постоянное присутствие рядом со скалолазами двух их сотрудников. Но и то была скорее услуга, нежели навязчивое сопровождение — эти двое всегда были готовы вызвать машину, которая появлялась в мгновение ока, в чем-то помочь, обеспечить, рассказать и не мешали скалолазам расходиться по городу, когда тем хотелось побыть в одиночестве.
Состоялась и встреча с премьером.
Яблочкин внимательно выслушал их рассказ, задал несколько точно сформулированных вопросов, а затем попрощался, порекомендовав как следует отдохнуть. Чувствовалось, что он уже владеет подробной информацией. После этой встречи Женьке сообщили, что ему присвоен очень высокий «допуск доверия», и передали соответствующий цифровой код. Отныне он мог напрямую связываться с премьером или с правительством.
Но пока ребята действительно предпочитали отдыхать.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142