Среди них были скальды, кузнецы и строители. Многие могли составить причудливую вязь узора, а затем нанести его на дерево, камень или металл. То, что они видели здесь, соответствовало их понятиям о красивом, но... Это была чужая красота. Чуждая. Подавляли и сами размеры храма – он далеко превосходил главное святилище Миклагарда <Миклагард – так скандинавы называли Константинополь (Царьград у славян)> – Святую Софию. Скорее огромный монастырь, чем отдельно стоящий храм, с кельями жрецов и комнатами прислуги, складами, мастерскими и помещениями для воинов, послушников и собственно святилищами, он вмещал в себя все. Маленький отряд пришельцев терялся в нем, и опасность нарастала с каждым проведенным здесь часом. Такое сооружение не может существовать без поддержки извне. Кто-то должен поставлять продовольствие, привозить паломников, осуществлять внешнюю охрану. Этот кто-то может вернуться в любой момент. Неведомый бог или великан, который, по слухам, древнее всех нынешних и кровник самого Одина, вряд ли одобрит ограбление своего храма и убийство жрецов. Он может отомстить. Поэтому даже храбрейшим из храбрых было не по себе...Хаген следил за кончиком меча, которым воин по прозвищу Дайн – что значит “мертвый” – чертил на мраморном полу план храма. На самом деле его звали Лейв, сын Рагнара, но многие из молодых хирдманов даже не знали его настоящего имени. “Данном” Рагнарсон стал после боя с хирдом одного датского хевдинга, когда его сочли убитым и положили на погребальный костер вместе с павшими. Он вышел из пламени, изрытая жуткие проклятия, и отделался, ко всеобщему удивлению, лишь ожогами рук да опаленными волосами. Старейший из хирда Стурлауга, он был сед, умен, свиреп и непобедим в бою на топорах.– Вот здесь длинная изогнутая галерея с колоннами. По ее вогнутой стороне, – клинок очертил овал, – помещения для стражей, а по выпуклой, – еще один овал, – что-то вроде складов. Они набиты всякой снедью, вроде репы и еще каких-то круп. Там можно разжиться продуктами на обратный путь.– Здесь, – кончик меча совершил быстрое вращательное движение, – вход в подвалы. Браги поставил там на страже половину своего десятка. Можно будет обследовать позже. Здесь, – клинок уперся в прямую линию, – главная галерея. Она делит все сооружение пополам. Чтобы в нее попасть отсюда – идите вот по этому коридору. По правую руку увидите лестницу – это ход наверх. Туда отправился Скьяльви со своим десятком, но они пока не возвращались... Как попадете на главную галерею – идите направо, там центральный зал. В левой стороне я еще не был, туда направился Гюльви со своими сорвиголовами. Хевдинг сейчас в центральном зале, и с ним два десятка. За этим залом – комнаты жриц. Девок там было дюжины полторы, да некоторые успели попрятаться. Если поймаете какую – будьте осторожны. Одна из них прикончила Бьярни Весло, когда он уже на нее взобрался. Перерезала глотку от уха до уха. Пришлось ей кишки выпустить, – Дайн усмехнулся, – так что не спешите, не то можете и успеть.Хаген молча кивнул. Все было ясно.Его отец даже грабеж организовывал не так, как другие хевдинги. Все у него было по плану и точно в срок. Сначала захватить, не распыляя сил, и, желательно, без лишних потерь, выгрести все ценное, затем выйти из-под ответного удара и только потом, после всего – дележ добычи. Возможно, именно за это отношение к набегу как к торговой операции, а не только за любовь к приключениям, его и наградили прозвищем – Трудолюбивый. Правда, в этот раз без потерь не получилось...Отряд Дайна двинулся дальше, а Хаген чуть задержался, разглядывая светлые линии, оставленные на мраморе клинком. Его беспокоил верхний ярус и отряд Скьяльви Быстрого, от которого ни слуху ни духу. Решение было очевидным – центральный зал и женщины могут подождать. Хаген, несмотря на свой возраст, никогда не позволял себе думать чреслами вместо головы. Глава 8ДРУЖИНА ... С тех пор прошел такой огромный срок -Забыл я даже собственное имя.Топор, копье кремневое – как сон,Охоты, войны – тени...ВспоминаюЛишь бесконечный зарослей покров,Да тучи, что засели на вершинахНа долгий век, да призрачный покой Киммерии,Страны Глубокой Ночи. Роберт Говард. Киммерия
У него было ромейское имя, но он не знал языка ромеев. Воины уже называли его между собой – Олекса. Так привычнее для славянского уха. Ольбард наблюдал за ним, а он, сидя у мачты, осматривался вокруг и удивлялся всему. Ему незнакомы были воинские обряды. Может, он действительно потерял память, а может, пришел из таких мест и времен, где все делалось по-другому. Неизвестно – сколько столетий провел он в чертогах богов. Сказывают, что время там ведет себя необычно...Воины дружно высказались за нового родовича – так поразило их явление Врат Вальхаллы и Моста из Радуг. Не стали даже ждать берега... Когда они вместе стояли под шатром из мечей, Ольбард был удивлен тому, что Александр крикнул со всеми: “Любо!” Вступающему в род не зазорно радоваться. С такого мига ты не одинок, за тобой – сила. Но чтобы так... Будто не только его – Александра – принимают в родовичи, но и он сам тоже берет дружину Ольбарда под свою опеку. Но и это было хорошим знамением...Ольбард не верил в знамения. Верить – суть слепо принимать что-то неизвестное и далекое, как принимают ромеи своего бога. Ольбард, как и всякий хороший военный вождь или кормчий, был ведуном. Поэтому он не верил в знамения, а читал их, как охотник читает следы зверя. Он видел незримое обычному глазу, мог распознать тех, кто побывал за Гранью, в Нави <Навь – Потусторонний мир, Тот свет> или обладает Силой, как и он сам.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17