— Чудесная рифма и по форме, и по содержанию.
Но Софоклюс совсем не обиделся, он лишь записал что-то на своей верной вощаной дощечке.
«Наверное, снова решил назвать нашими именами отхожие места», — подумал Агамемнон.
А Аякс достал из-за пазухи чудом сохранившийся у него в целости и сохранности бараний рог (??? — Авт.).
Умудренный горьким опытом, Агамемнон поспешно заткнул пальцами уши.
Набрав в могучую грудь как можно больше воздуха, Аякс торжественно затрубил. У не ожидавшего подобной звуковой атаки Софоклюса глаза чуть не вылезли из орбит. Оттрубив, могучий герой прочитал первые две строчки только что сочиненного стихотворения, посвященного восточному ветру Эвру.
Звучало все приблизительно так:
Он Эвр, могучий ветер!
Сильнее всех на свете…
Справившись с гулом в ушах, Софоклюс поспешно записал гениальные строчки на свою вощаную дощечку.
— Что ты делаешь? — удивился Агамемнон. — Зачем тебе этот бре… то есть стихи?
— Я вставлю их в одну из глав своей книги! — гордо ответил историк. — Называться эта глава будет «Патологический идиотизм».
— Как? — переспросил Аякс. — Патологический империзм?
— Именно, — подтвердил Софоклюс, осторожно отодвигаясь от могучего героя.
Железная птица Дедала медленно везла солнце к краю горизонта. Близился вечер. (Что-то уж больно подозрительно быстро близился. — Авт.)
— Ну что ж, — вздохнул Агамемнон, — все вышло так, как мы и планировали. Плот построен, на воду спущен. Пока что всемогущий Рок на нашей стороне.
— Ох и беспокоит же меня этот фаллос летающий, — вдруг ни с того ни с сего заявил Софоклюс.
И греки дружно посмотрели на парящий далеко в небе Олимп.
— Где же эти новые бессмертные боги? Отчего с Летающего острова носа никто не кажет? Не к добру это, ох и не к добру…
Но что еще оставалось нашим героям, кроме как недоуменно пожать плечами?
Софоклюс был историком, человеком с масштабным полетом мысли, человеком космоса, гражданином Вселенной. Его не интересовали мелочи ничтожного смертного бытия. Его взгляд был всегда устремлен в будущее, к далеким потомкам, к которым уже летело каждое слово, выведенное им на податливом воске острой палочкой. Его всегда интересовали события общемирового масштаба. Куда там до него Агамемнону с Аяксом…
Ну висит в небе другой Летающий остров, ну и что с того?
Какая разница, как верховного бога зовут, Зевс там или Псевс? Главное, чтобы он был и за деяниями смертных сверху следил, а все остальное ерунда.
Вот если бы Олимп насовсем в небе исчез, то тогда да, полный звездец Греции бы и настал. Ведь в постоянном страхе держали бессмертные боги народ греческий, а как не станет этого страха, так знаменитой народной демократии и день после этого не просуществовать. (Ну и бред! — Редактор.)
Эх, мыслишки, мыслишки…
— Нарекаю сие судно «Клитемнестрой»! — торжественно пропел Аякс, разбивая о край плота пустую амфору из-под вина.
Софоклюс дурашливо зааплодировал. — Теперь мы точно перевернемся, — горестно прошептал Агамемнон.
Глава 2
В ПУТЬ
В дальний путь отплыли наши герои, не подозревая о тех опасных приключениях, которые ждали их впереди. Да даже если б и знали, какие капканы расставил им всемогущий Рок, думается, свое решение покинуть остров Лесбос они вряд ли изменили бы.
Оставив историка Софоклюса на берегу махать вслед отплывающему плоту белым платочком, великие греческие герои без труда поймали восточный ветер. Однако, куда точно нужно плыть, Агамемнон не знал.
— М-да, — задумчиво протянул Аякс, стоявший у руля, — не подумали мы об этом, когда остров покидали. В какую же сторону плыть?
— Я морскому делу не обучался, — растерянно отвечал Агамемнон, стараясь держаться как можно ближе к мачте их ненадежного судна. — Сатир его знает, в какой стороне моя родина.
— Может, Эвр ведает, — тихо предположил Аякс, глядя на вздувшийся пузырем парус.
— Что?
— Говорю, может, Эвр ведает, в какой стороне твоя земля лежит. Все-таки он бог ветра, а ветер, он где только не гуляет.
— Да как же мы с ним поговорим, он ведь везде и нигде одновременно!
— Э… приятель, плохо ты знаешь ветер, — усмехнулся Аякс. — Сейчас я прочту небольшое стихотворение в его честь, и он непременно объявится, чтобы поблагодарить меня.
— Весьма сомнительно, — скептически отозвался Агамемнон, — но ты попробуй.
Аякс прокашлялся и нараспев прочитал:
Эвр, могучий ветер, Сильней он всех на свете! Не даст соврать великий Крон, На Зевса трон все метит он! Эффект был просто потрясающий. Парус плота мгновенно обвис, а из воздуха возник мощный кулак, который, не теряя драгоценного времени, заехал Аяксу прямо в правое ухо.
Могучий герой охнул и грузно осел на край плота. Медный шлем на его голове стал выглядеть слегка скособоченным, и Агамемнон подумал, что снять его теперь можно только вместе с головой Аякса.
Затем воздух рядом с мачтой сгустился, и на плоту возник здоровый белобородый мужик в струящихся туманных одеяниях.
— Вы что, совсем обалдели, придурки? — яростно взревел бог ветра.
— Эт-т-т-то в-в-вы н-н-нам? — слегка заикаясь, спросил Агамемнон.
— Нет, — рявкнул Эвр, — не вам, а летучим рыбам… И восточный ветер зловеще рассмеялся.
— Тебе не понравилось мое стихотворение? — удивился приходящий в себя Аякс.
— Не понравилось? — прорычал бог ветра. — Да оно меня просто взбесило!
— Что ж так?
— Вижу, я разговариваю с полными кретинами, — тяжело вздохнул Эвр. — Ладно, сейчас объясню… Твое стихотворение, дружок, носит оскорбительно заговорщицкий характер…
— Но…
— Не перебивай старших.,. Как в твою баранью башку вообще могла прийти мысль, что я мечу на трон самого Зевса?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83